Следы языковых контактов в лексике тюркских и индоевропейских языков. Распространение тюркских языков Рекомендованный список диссертаций

Изучение тюркских языков в русском языкознании имеет давнюю традицию. Ранние контакты восточных славян с тюркскими племенами, возникшие еще до образования в IX в. Киевской Руси, создали условия для изучения тюркских языков. Особенно интенсивно изучение тюркских языков началось во время монголо-татарского нашествия в XIII-XV вв. и поддерживалось необходимостью сношений с Золотой Ордой. Это, безусловно, вызвало интерес к истории, этнографии, языкам тюркских народов, способствовало зарождению научной тюркологии в России. Интенсивное и планомерное изучение тюркских языков наблюдается при Петре I, тогда и началось собирание лингвистического и этнографического материала. В этом плане особое значение имеют экспедиции, организованные в XVIII в. Петербургской Академией наук с целью изучения Сибири, Поволжья, Кавказа, Средней Азии, особенно Вторая академическая экспедиция 1769-74 гг., которая впоследствии издала четырехтомный «Сравнительный словарь всех языков и наречий» (1790-91 гг.). Словарь включал слова из 279 языков Российского государства, в том числе лексический материал из 19 тюркских языков и диалектов, и вобрал в себя материалы из многочисленных рукописных словарей. Главным образом, это «Русско-татарский словарь» С. Хальфина (1785), «Словарь Дамаскина» (1785) и др. Одновременно в учебных заведениях Казани, Астрахани, Москвы, Омска, Тобольска впервые вводится как учебная дисциплина татарский язык.

Постепенно русское языкознание вовлекает в круг своих интересов все большее количество тюркских языков; углубление самих исследований сделало тюркологию уже в середине XIX в. самостоятельной областью, и она была включена в орбиту научных исследований в сравнительно-историческом аспекте.

Вторая половина XIX в. считается новым этапом развития русской тюркологии, связанным с научной деятельностью В.В. Радлова. В это время расширяется сфера изучения тюркских языков. В аспект лингвистических исследований были включены не только живые, но и мертвые древнетюркские языки. Выдающийся ученый В.В. Радлов с 1859 г. работал над фундаментальным трудом «Опыт словаря тюркских наречий», объединенный в 4-х томах. Одновременно занимался изучением языков, фольклора, этнографии, археологии народов Алтая и Западной Сибири; в 1866 г. вышел первый том серии «Образцы народной литературы северных тюркских племен»; в 1883 г. опубликована «Сравнительная грамматика северных тюркских языков».

Значителен вклад В.В. Радлова в изучение памятников древнетюркской письменности. Он издал серию работ «Древнетюркские надписи из Монголии», где содержатся тексты памятников, их перевод, словарь и грамматический очерк. В этом направлении особое место занимают труды русских тюркологов П.М. Мелиоранского, С.Е. Малова, А.Н. Самойловича, Н.Ф. Катанова.

История научной тюркологии тесно связана с центром преподавания тюркских языков. В начале XIX в. они изучались в Петербургском и Казанском университетах. Кафедру турецкого и татарского языков в Казанском университете с 1828 г. возглавил А.К. Казем-Бек, автор «Грамматики турецко-татарского языка» (1839 г.). Эта кафедра долгие годы определяла лингвистические традиции русской тюркологии. Позднее руководили кафедрой И.Н. Березин, Г.А. Ильминский. В Петербургском университете работали такие известные ученые, как О.И. Сенковский, А.О. Мухлинский, В.Д. Смирнов, А.Н. Самойлович. А в 1855 г. в Петербургском университете был создан факультет восточных языков, который расширил изучение тюркских языков, впоследствии, с 1920 г., преобразованный в Институт живых восточных языков, а в 1938 г. влившийся в Московский институт востоковедения. В 1943 г. было создано восточное отделение на филологическом факультете МГУ, руководимое Н.К. Дмитриевым и в 1958 г. преобразованное в Институт стран Азии и Африки при МГУ.

Соответственно, русская тюркология к началу ХХ века, как сказано выше, достигла высокого уровня развития, благодаря чему она стала основным источником научных сведений по тюркским языкам и для европейского языкознания.

Как отмечает А.Н. Кононов, тюркология в своих задачах и целях, в методах лингвистической работы и в самих теоретических концепциях, подобно другим филологическим дисциплинам русского востоковедения, черпала идеи из общего и русского языкознания. И эта научно-исследовательская традиция продолжается в лингвистических трудах русской тюркологической школы советского периода, претерпевая определенные изменения.

Вместо эпизодического и разрозненного изучения отдельных грамматических явлений, как это имело место в дооктябрьской тюркологии, уже в ХХ веке, в советское время, началось систематическое и планомерное изучение различных тюркских языков. В результате этой работы в настоящее время тюркология располагает большим числом блестящих исследований как общего, так и прикладного характера мирового уровня языкознания.

Важнейшие изменения произошли в представлениях и понятиях, относящихся ко всей грамматике в целом и ее дисциплинам - морфологии и синтаксису. Впервые в истории тюркология определилась в целостном виде, т.е. со стороны формы и содержания, ее основных единиц - частей речи и других категорий. Определились также предмет и состав синтаксиса. Синтаксис, как самостоятельная дисциплина грамматики, в дореволюционной тюркологии не имел ясных очертаний исследования. В единичных работах, относящихся к синтаксису или освещавших синтаксис подробнее, чем в других работах, учение о предложении сводилось к начальным сведениям и составляло один из разделов, большая часть которого, однако, была посвящена употреблению грамматических форм имени и глагола в предложении.

Изменение представлений о грамматике тюркских языков требовало также изменения методов ее изучения. С 30-х годов в советскую тюркологию трудами Н.К. Дмитриева и других начинает внедряться - сначала в морфологию, а затем и в синтаксис - метод изучения грамматических явлений через анализ грамматических категорий и их взаимно связанных комплексов - систем. Идея такого метода, как известно, была изложена акад. А.А. Шахматовым в его учении о частях речи в русском языке. Модифицированный применительно к тюркским языкам метод изучения по грамматическим категориям стал в тюркологии господствующим как в описании современного, так и исторического состояния грамматики тюркских языков. При помощи указанного метода были получены почти все первоначальные сведения о тюркских языках.

Прежде всего, надо отметить, что в это время бурное развитие получает школьное и вузовское образование на местах, требовавшее создания школьных учебников и вузовских курсов по языку; тем самым расширяются социальные функции национальных языков. Этот фактор, роль которого полностью определилась с начала 30-х годов, продолжал оказывать все возрастающее влияние во все последующее время.

Наряду с этим русская тюркология продолжала также составление общих фонетико-грамматических описаний языков, при котором нередко освещались важнейшие вопросы грамматики различных тюркских языков. Одновременно проводилась активная научная работа в многочисленных тюркологических центрах нашей страны.

И сегодня можно выделить целый ряд грамматик по различным тюркским языкам, составленных А.Н. Самойловичем (1925), В.А. Гордлевским (1928), Е.Д. Поливановым (1926), Н.К. Дмитриевым (1940, 1948), А.К. Боровковым (1935), А.Н. Кононовым (1941, 1956), А.П. Поцелуевским (1929), Н.А. Баскаковым (1940). Впоследствии молодые национальные кадры в новых тюркологических центрах первые научные мысли черпали часто с помощью этих грамматик, находя в них основу для дальнейших исследований.

Обращаясь к теоретическим исследованиям по грамматике, к научным достижениям в области индоевропейских флективных языков, советские тюркологи проявили особый интерес к теоретическому опыту дореволюционного языкознания. Роль русского языкознания оказалась весьма существенной в процессе развития и роста советской тюркологической школы, вступления ее в пору своей теоретической зрелости в постановке и решении или разработке целого ряда кардинальных проблем тюркологии, в первую очередь - в области грамматики.

Наиболее важный итог за истекшие десятилетия в области изучения грамматики тюркских языков состоит в том, что были выяснены в деталях важнейшие особенности морфологии и синтаксиса тюркских языков, начато планомерное изучение их исторического развития. Многие морфологические и синтаксические черты тюркских языков, в числе их и те, которые были предметом изучения в дореволюционной русской тюркологии, исследованы вновь. Трудно найти вопросы грамматики, которые не были бы предметом иногда неоднократного специального изучения русских тюркологов. Одной из главных по своему значению перед тюркологами встала проблема частей речи.

В дореволюционной тюркологии признавалось, что в лексических единицах, входящих в обширный разряд имен, формальной дифференциации имени на существительное, прилагательное и наречие не существует, хотя, надо сказать, В.В. Радлов в своих «Altürkische Inschriften der Mongdei» в перечне частей речи и словообразовательных аффиксов выделял как существительные, так и прилагательные.

Традиционное определение на именные части давали в первых тюркологических работах послеоктябрьского времени. Е.Д. Поливановв 1922 г. в представленных тезисах «О принципах построения турецкой грамматики» отмечал: «Изменяемые части речи делятся, во-первых, на глаголы и на обширный класс имен (куда войдут и прилагательные, и местоимения) на том основании, что имена и спрягаются, и склоняются, но глаголы только спрягаются, а не склоняются…» И далее: «Такого различия, как между русскими существительными и прилагательными (т.е. своеобразной системы склонения для каждой из этих частей речи), в турецком нет, прилагательные выделяются только как подкласс, на основании таких признаков, как суффиксы сравнительной степени –рак и образование интенсива» . Близкую к этой точку зрения развивал и А.Н. Самойлович (1925).

В середине 30-х годов А.К. Боровков предложил определение частей речи, в числе их именных, как разрядов основ, каждый из которых имеет свойственное ему значение предмета, признака и т.д., формальные показатели и синтаксические функции. Подход А.К. Боровкова, предложенный в русле общих трактовок определения частей речи, в советском языкознании получил признание и в настоящее время принимается большинством современных тюркологов.

В последующие годы предлагались другие теоретические решения для дифференциальных признаков частей речи. Одни из них были ориентированы главным образом на словообразовательные формы частей речи и частично на синтаксические функции (И.А. Батманов, 1955). В других, при сохранении общей схемы А.К. Боровкова, была предложена дифференциация словообразовательных форм на лексико-семантические (собственно-словообразовательные формы) и лексико-функциональные (формы частей речи) (Н.А. Баскаков, 1952). В третьих была высказана мысль о грамматической интерпретации семантического признака, разном удельном весе указанных выше трех дифференциальных признаков в применении к различным частям речи (Э.В. Севортян, 1957). Предлагались и другие сочетания указанных критериев.

Независимо от учения о частях речи в центре внимания российских тюркологов была проблема словообразования, представляющая собой отчасти ту же проблему частей речи, но в ином аспекте. Интерес к словообразованию имел своим источником ряд факторов, среди которых ведущими были насущная необходимость сближения литературных языков с общенародной основой разговорных языков и создание лингвистической терминологии по старо- и младописьменным тюркским языкам.

Существенное значение для исследований по словообразованию имели, как было отмечено выше, грамматики Е.Д. Поливанова, А.Н. Самойловича, В.А. Гордлевского, Н.К. Дмитриева и других. Особое внимание в них уделялось аффиксальному словообразованию.

Наряду с вопросом о способах словообразования в центр внимания тюркологов стали вопросы семантики, продуктивности, форм и состава словопроизводных аффиксов, основ словообразования и другие.

Уже в 40-50-е годы активно включаются в научно-исследовательскую работу национальные кадры, среди которых С.К. Кенесбаев, П.А. Азимов, Т.М. Гарипова, В.М. Насилов, А.А. Юлдашев и многие другие, которые интенсивно работали над многими проблемами словообразования.

Э.В. Севортяном был предложен способ изучения словообразовательных явлений – по моделям, где рассматриваются значения аффиксов, их реализация в зависимости от лексических разрядов основ словообразования, семантическое строение производного слова и его отношение к исходной основе.

Близкие предложенной мысли высказывает Н.А. Баскаков, только с иной интерпретацией форм именного и отглагольно-именного словообразования. Наряду с этими, перед тюркологами встали другие вопросы в разработке аналитических форм словообразования, поскольку не было ясно, к какой сфере языка следует отнести огромную массу фактов аналитического словообразования – к синтаксису, лексике, морфологии; можно ли весь этот материал отнести к словообразованию или их надо классифицировать по-другому. Среди работ можно выделить исследования С.К. Кенесбаева, Т.М. Гарипова, С. Джафарова и других, посвященных словообразованию в тюркских языках и отвечающих на многие вопросы.

В работах 50-х годов различные типы аналитических выражений с лексической функцией объединены в обширный отдел сложных слов (в смысле аналитических форм слова), куда вошли, с одной стороны, лексиколизованные словосочетания (от устойчивых сочетаний до идиом) с разной спаянностью компонентов, с другой – парные образования и составные глаголы. С этого времени у большинства специалистов сложные слова подразделяются на образованные способом сочинения и способом подчинения. Последним охватываются все фразеологизмы, за словообразовательную форму которых принимаются формы свободных словосочетаний, от которых они происходят.

До этого первые сведения о сложных словах и их особенностях уже приводили в грамматиках А.Н. Самойловича и В.А. Гордлевского, в которых представлены основные типы сочетаний сложных слов. В это же время, т.е. в 1930 г., вышла специальная работа Н.К. Дмитриева о парных сочетаниях в башкирском языке, внесшая существенные теоретические положения в построении сложных слов и их сочетаний; особое внимание уделяется сложным глаголам аналитических образований, неоднородной природе этих образований и т.д. В последующих исследованиях данная проблема получила дополнительные важные уточнения.

Разработка проблемы предложения, сложного и особенно сложноподчиненного предложения в русской тюркологии восходит к синтаксической традиции дооктябрьской тюркологии. Она берет свое начало с «Грамматики алтайского языка» (1869) и состоит в том, что глагольно-именные обороты со своим субъектом в родительном либо в основном падеже рассматриваются в качестве «полных» или «сокращенных» придаточных предложений, соответствующих русским придаточным предложениям с относительной связью. Сочетания личного глагола с предшествующим деепричастием мыслится как переход от простого предложения к сложному.

Грамматики по тюркским языкам первой половины ХХ века (Гордлевский, 1928; Боровков, 1935) были построены по принципам традиционных грамматик XIX века.

Впервые принципиально иная трактовка неличных оборотов была дана в «Краткой учебной грамматике современного османо-турецкого языка» А.Н. Самойловича (1925), который включал и отдел придаточных предложений, наряду с аналитическими предложениями в лично-предикативной форме и с союзом, также деепричастные и инфинитивные обороты со своим подлежащим в основном падеже (= в данном случае именительному падежу), отличным от подлежащего главного предложения. Все глагольно-именные обороты с субъектом в родительном или основном падеже А.Н. Самойлович отнес к распространенным членам простого предложения.

А.Н. Самойлович предложил свою теорию сложноподчиненного, соответственно, придаточного предложения в турецком языке. Он стал на строго грамматическую точку зрения, специально подчеркнув в своем изложении грамматическое понимание предложения и его основных членов и в обоснование своей точки зрения привлек то положение, что «в турецком синтаксисе конструкция «подчинения» преобладает, сравнительно с русским синтаксисом, над конструкцией «сочинения» как в отношении одного предложения, так и в отношении сочетания отдельных предложений» (1925).

Учет подлежащего предложения как обязательной величины при анализе придаточного (как и вообще любого) предложения после грамматики А.Н. Самойловича стал обязательным в дальнейшей разработке вопросов сложного предложения и особенно сложноподчиненного предложения в тюркских языках.

Признание особой формы придаточного предложения в виде подлежащего (в основном падеже) + сказуемое в неличной форме составило принципиальное различие между позицией А.Н. Самойловича и Ж. Дени, который в своей известной грамматике в качестве придаточных предложений признал лишь предложения со сказуемым в личной форме, а все обороты с неличными формами глагола, в числе их и те, что имеют свое подлежащее, отнес к «мнимым предложениям» (quasipropositions). В принципе такой же взгляд на придаточное предложение и неличные обороты был высказан также И.А. Батмановым (1933, 1955), В.М. Насиловым (1940), С.С. Жиенбаевым (1945).

В начале 40-х годов в «Грамматике кумыкского языка» Н.К. Дмитриева и в «Основах синтаксиса туркменского языка» А.П. Поцелуевского была предложена общая трактовка сложного, в частности, сложноподчиненного предложения в тюркских языках с особым вниманием к разным типам придаточных предложений и синтаксическим конструкциям с неличными формами глагола.

Названными книгами в советской тюркологии начинается новое направление в области синтаксиса сложного предложения.

В 1948 г. Н.К. Дмитриев выступил с другой книгой - «Грамматика башкирского языка», в которой подвел итог своим исследованиям в области фонетики и грамматики тюркских языков, в том числе по основным вопросам сложноподчиненного и особенно придаточного предложения.

В соответствии со взглядами на предложения, Н.К. Дмитриев выдвинул два признака придаточного предложения в тюркских языках: 1) относительно логическая самостоятельность содержания придаточного предложения и 2) отдельно выраженное сказуемое в одной из выражающих сказуемность личных форм глагола. Помимо названных, А.Н. Самойлович предложил - в качестве дополнительного критерия – наличие собственного подлежащего, отличного от подлежащего главного предложения. Эти признаки долго дискутировались, но и сегодня нет единого решения вопроса.

Следует отметить, что А.П. Поцелуевский исходил из традиционного для всей тюркологии взгляда на преобладание именной категории над глагольной в истории тюркских языков и из именного характера древнетюрского предложения. Глагольно-именные обороты с логическим субъектом в родительном падеже А.П. Поцелуевский назвал «потенциальными предложениями». Он подчеркивал, что придаточное предложение с неличной формой сказуемого «в грамматическом отношении рудиментарно, так как оно не имеет законченной и согласованной формы» и что только следующая ступень придаточного предложения со сказуемым в личной форме «представляет собой законченное придаточное предложение, соответствующее логической завершенности выражаемого им суждения».

Указанные выше критерии определения придаточных предложений нашли отражение уже в ряде академических грамматик по тюркским языкам во второй половине ХХ века: «Современный казахский язык» (1962), «Туркменский язык» (1964), «Грамматика азербайджанского языка. Часть вторая. Синтаксис» (1959) и др.

Несмотря на возражения против функциональной классификации, все тюркологи-синтаксисты, в их числе и те, кто в принципе возражал против функционального критерия, следовали в классификации придаточных предложений функциональной, нередко параллельно с ней структурной (по формам построения сложноподчиненного предложения и средствам связи его компонентов), которая, как известно, многообразно развивается в современной тюркологии.

Одним из результатов изучения сложного предложения на материале многочисленных тюркских языков был вывод российских тюркологов о том, что традиционная трактовка сложноподчиненного предложения как суммы простых предложений иллюзорна, что на самом деле части сложного предложения, каждая в отдельности, не имеют смысловой и интонационной законченности, они в некоторой степени теряют свою самостоятельность; без придаточного главное предложение неполно и недосказано. Подчеркивается, что сложное предложение отличается от простого не сложностью мысли, а своим строением и т.д.

Изучение сложноподчиненного предложения вплотную подвело тюркологов к проблеме предложения в тюркских языках, так как стало очевидным, что фундаментальное решение, например, вопроса о синтаксической природе неличных оборотов, прямо зависит от основных свойств и характеристик предложения в тюркских языках.

Поэтому с 50-х годов начинается специальная разработка вопросов простого предложения, и эта тема продолжает и поныне занимать внимание отечественных тюркологов.

На первом этапе исследований анализ предложений основывался на понимании предложения как речевого выражения суждения, на признании параллелизма в строении того и другого.

В соответствии с логическим истолкованием предложения само предикативное (сказуемостное) отношение понималось довольно часто как отношение членов суждения, а члены предложения – как члены суждения.

Признавая предложение со стороны содержания как выражение высказывания, многие русские тюркологи за основу предложения принимают предикативные отношения между подлежащим и сказуемым. Одни ученые (мнение восходит к русской тюркологии XIX в.) рассматривают сказуемое как самый важный член предложения, и это положение в современном языкознании является господствующим, хотя существует и другое мнение.

В последующих работах, следуя В.В. Виноградову, предикативность рассматривается как отношение содержания предложения высказывания к действительности (Закиев, 1954; Будагов, 1963).

Соответственно двум разным определениям предикативности различно решается также вопрос о средствах и формах ее выражения.

Сторонники первого взгляда на предикативность основную синтаксическую форму ее выражения видят в порядке слов, морфологическую – в лично-предикативных показателях (М.Б. Балакаев, Э.В. Севортян). Другие представители данного направления указывают на категорию лица как средства предикативной связи слов.

Разногласия между тюркологами по вопросу о структурных типах предложений касались преимущественно классификационных признаков. Одни авторы исходили из способов выражения односоставного предложения (М.З. Закиев, 1959), другие исследователи считали необходимым принимать во внимание также коммуникативные функции слов или словосочетаний в роли односоставного предложения, как это мы видим, например, в грамматике турецкого языка А. Н. Кононова (1956). В этом направлении стоит выделить исследования А.И. Ахматова по синтаксической конструкции предложения в балкарском языке, которые сыграли существенную роль в развитии синтаксиса для всей тюркологии.

Суммируя результаты исследований русской тюркологии в области изучения грамматики, необходимо указать, что исследователи неоднократно возвращались к проблеме строения слова, объединяющей в себе ряд узловых вопросов языковой структуры. В ходе различных грамматических исследований наметилась общая тенденция к дальнейшей дифференциации аффиксальных форм: специального выделения форм частей речи, внутреннего разграничения словоизменительных аффиксов и др.

Однако в современной тюркологии пока нет общепринятого решения вопросов, относящихся к строению слова. Имеются различия в интерпретации разных типов или конкретных групп аффиксов, их места в строении слова и т.д. Так, в исследованиях Н.А. Баскакова внимание сосредоточено на неоднородности структуры слова в зависимости от его именного или глагольного характера, а У.Б. Алиев и Э.В. Севортян предлагают принципы разграничения словообразовательных форм от словоизменительных, исходя из разных аспектов, и т.д.

Следовательно, рассмотренные положения русской тюркологической школы явились концептуальной основой национального тюркского языкознания ХХ в. Все эти и другие проблемы тюркских языков в современном языкознании являются предметом научного интереса академических и вузовских центров Москвы, Санкт-Петербурга и всех тюркоязычных республик. Исследования продолжаются, ставятся другие, более сложные теоретические проблемы тюркского языкознания, отвечающие уровню мировой науки.

ГЛАВА 1. ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ ЭТНОКУЛЬТУРНОЙЛЕКСИКИ

ТЮРКСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ

1.1. Вопросы ономастики в русском и тюркских языках

1.2. Особенности лексики в ономастике тюркских языков

1.3. Происхождение и развитие тюркских заимствований

1.4. Сопоставительное изучение русской и тюркской лексики

ГЛАВА II. ПОНЯТИЙНО-ТЕМАТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ОНОМАСТИЧЕСКОЙ ЛЕКСИКИ ТЮРКСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ

2.1. Общая этнокультурная лексика тюркского происхождения в русском языке

2.2. Антропонимы тюрского происхождения в русском языке

2.3. Оронимы и ойконимы тюркского происхождения в лексике русского языка

2.4. Топонимы и этнонимы в лексике русского языка

2.5. Мифонимы тюркского происхождения в русском языке

ГЛАВА III.СЕМАНТИКО-МОРФОЛОГИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА

ОНОМАСТИЧЕСКОЙ ЛЕКСИКИ ТЮРКСКОГОПРОИСХОЖДЕНИЯ В

РУССКОМ ЯЗЫКЕ

3.1. Синонимия в ономастике русского языка

3.2. Омонимия в системе мифологической ономастики

3.3. Морфологическая структура ономастической лексики тюркского происхождения

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Баучиева, Зайнеф Борисовна

Настоящая диссертационная работа посвящена системно-комплексному исследованию заимствованных тюркских лексем этнокультурного содержания в русском языке. Всестороннее исследование этнокультурных элементов, их лексического и морфологического строя является одной из актуальных задач языкознания, ибо их сравнительно-сопоставительный и сравнительно-исторический анализ может дать ответ на многие не вполне ясные вопросы морфолого-лексического состава и исторического прошлого русского языка. Вопросы семантического, лексического и этимологического развития этнокультурных компонентов русского языка рассматриваются в диссертации в комплексе с проблемами их происхождения и классификации.

Исследование, прежде всего, ориентировано на то, что лексика и морфология в русском языке еще недостаточно изучены в сравнительно-историческом аспекте и в его отношении к тюркским языкам. Сравнительно-историческое исследование этнокультурных терминов требует выделения значительного пласта заимствований из тюркских языков, что является достаточно сложной и трудоемкой задачей. О сложности данной проблемы говорит тот факт, что в существующих работах мнения различных исследователей по проблеме происхождения ориентализмов и определения конкретного языка - источника тюркизмов во многом расходятся. По этой причине в диссертации сделана попытка широкого освещения вопроса о происхождении тюркизмов с привлечением данных по тюркским и индоевропейским языкам.

Лексика любого языка делится на слова, обозначающие общечеловеческие понятия, и слова с национальными этнокультурными значениями.

К словам с общечеловеческими значениями относятся, во-первых, служебные части речи, числительные, местоимения и некоторые разряды наречий, во-вторых - имена и глаголы, обозначающие общечеловеческие, практически вневременные и внепространственные понятия, например, "молод", "стар", "хорош", "плох", "дитя", "мужчина", "вода", "небо", "есть", "спать", "ходить" и т.п.

К этнокультурной лексике относятся: 1. Названия природных явлений, характерные для той области, где живут носители данного (определенного) языка. 2. Лексика материальной культуры. 3. Лексика духовной культуры: а) термины родственных и семейных отношений и половозрастной классификации людей; б) термины общественных отношений; в) слова, относящиеся к духовной жизни людей (музыка, искусство, развлечения), образованию и воспитанию; г) слова, характеризующие людей в системе общественных связей и ценностей; д) слова, относящиеся к мифологии, фольклору и обрядам (Ахметьянов, 1981, 52).

Необходимость исследования в совокупности этнокультурной лексики русского и тюркских народов диктуется самим материалом: данные по отдельным языкам дополняют друг друга и позволяют определить генезис и пути развития целого ряда понятий и выражений. Русский и тюркские языки и народы за последнее тысячелетие, т.е. в период их формирования в таком виде, в каком мы их сегодня видим, развивались в одинаковых или весьма схожих социально-политических и хозяйственно-экономических условиях, входили в состав одних и тех же государственных образований: Булгарию (Поволжскую Булгарию), Золотую Орду, Казанское ханство и Российскую империю. Это обстоятельство предопределило интенсивное взаимовлияние.

В то же время тюркские регионы России, слабо обособленные в географическом отношении, были подвержены сильнейшим внешним влияниям. Особое значение имело при этом то, что все тюркские народы российского государства входили в широчайший круг близкородственных тюркских народов, которые находились в непрерывном культурном общении в силу этнических, языковых, религиозных и прочих связей.

Исчезновение тюркских государств на территории России и создание Российской империи, переселение русских еще более осложнили этнокультурные отношения. Всякий раз, когда сменялась государственная власть, изменялись культурные установки, т.е. ориентации на определенные источники и стандарты культуры, а это приводило к переоценке ценностей, что отражалось и на судьбах слов, выражающих понятия, связанные с мифологией, фольклором, обрядами и другими этнокультурными понятиями. Все это делает этимологическое исследование слов, общих для русского и тюркских языков, трудным и важным, особенно если учесть, что история данных народов недостаточно освещена в письменных памятниках.

Актуальность темы исследования обусловлена рядом обстоятельств. Прежде всего, следует отметить, что русский язык характеризуется не только рядом специфических фонетических и грамматических особенностей, но и наличием в его лексике своеобразных характеристик, обусловленных историческими контактами с другими языками - как с генетически родственными, так и неродственными.

Значительное место в лексике русского языка занимают тюркизмы. Хотя некоторые аспекты тюркизмов в русском языке в той или иной мере затронуты в научных статьях и монографиях различных исследователей, однако в целом тюркская лексика еще не подвергалась всестороннему монографическому исследованию. Между тем тюркизмы характеризуются яркими специфическими признаками фонетического, семантического и морфологического порядка. На материале тюркизмов можно проследить различные звуковые процессы, лексико-семантические явления, морфологические изменения, что, безусловно, представляет значительный интерес для исследования русского и других славянских языков.

Для русского языка результаты комплексного исследования тюркизмов, в особенности этнокультурной лексики, могут послужить неоценимым источником восстановления отдельных фрагментов его истории.

Объект исследования - выявление лексических единиц тюркского происхождения, связанных с различными сторонами жизни и быта славянских народов. Недостаточная изученность русских ориентализмов в межкультурной перспективе требует комплексного анализа этнокультурных терминов тюркского происхождения в русском языке.

Предметом исследования являются этнокультурные лексические компоненты тюркского происхождения в русском языке.

Материал и источники исследования. Основным источником послужил материал русского литературного языка и фольклора. Кроме того, привлекается материал диалектов русского языка, а также других родственных славянских языков. Использованы также данные ряда старописьменных памятников и материалы словарей по русскому и контактным языкам.

Теоретико-методологической основой работы послужили труды известных отечественных и зарубежных специалистов-лингвистов по славянским, тюркским, арабскому, персидскому и индоевропейским языкам по аналогичным проблемам.

Степень изученности темы. Лексико-семантические и этимологические аспекты заимствованной этнокультурной лексики русского языка в монографическом аспекте изучаются комплексно впервые нами. В работе сделана попытка осветить пути проникновения тюркизмов в русский язык и показать степень адаптированности лексем языком-заимствователем.

На защиту выносятся следующие положения исследования:

1. Значительная часть этнокультурной лексики тюркского происхождения в русском языке представлена в виде связанных корней в составе основ, содержащих общие корни, но имеющих различное морфологическое оформление.

2. Выделение в русской заимствованной ономастике трех основных лексико-семантических пластов (антропонимов, топонимов, этнонимов) позволяет представить характер тюркской ономастики, ее отличительные и общие с остальными языками признаки.

3. Многие тюркские антропонимы в русском языке сохраняют связь с тюркскими этнонимами, выступают как коррелятивные пары, отличаясь вокализмом и консонантизмом. Этимологический анализ тюркских омонимов в русском языке дает возможность предположить, что в «. большинстве случаев первичные термины восходят к общему этимону, который является основой дальнейших семантических изменений.

4. Многие тюркские омонимы заимствованы контактными языками, * представляют производные формы благодаря дальнейшему морфологическому развитию тюркских корней и основ.

5. Результаты лексико-тематического и лексико-семантического исследований мифологической и ономастической лексики русского языка свидетельствуют, что заимствованные лексемы обладают признаками, характерными для всех тюркских языков.

Цель исследования. Основная цель нашего исследования заключается в выявлении и всестороннем, системно-комплексном описании этнокультурных элементов русского языка. Достижение этой цели требует постановки и решения ряда конкретных задач:

Анализ лексической структуры тюркских этнокультурных лексем в русском языке;

Установление и выявление архетипов и праформ в системе тюркской этнокультурной лексики в русском языке;

Выявление понятийно-тематических и лексико-семантических разрядов этнокультурных тюркизмов и определение их места в лексической системе русского языка;

Сравнительно-исторический анализ отдельных лексем в плане разрешения проблем их происхождения;

Характеристика фонетических, семантических и морфологических изменений тюркизмов в системе русского языка и по возможности их причинное обоснование.

Научная новизна исследования. Данная работа представляет собой комплексное многоаспектное монографическое исследование этнокультурных терминов тюркского происхождения в русском языке. В ней последовательно рассматриваются фонетические, морфологические и лексико-семантические особенности этнокультурных элементов русского языка. Проблема происхождения тюркизмов - одна из достаточно сложных и спорных проблем. В этой связи в диссертации дано широкое освещение этого вопроса с привлечением данных по тюркским, семитским, ^арабском^ и индоевропейским языкам. Научная новизна работы состоит и в том, что здесь определены и подробно освещены различные фонетические, семантические и морфологические процессы, характерные для тюркизмов русского литературного языка и его диалектов.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что исследование исконных элементов и ориентализмов на фонетическом, лексико-семантическом и морфологическом уровнях имеет первостепенное значение для разработки вопросов описательной и сравнительно-исторической фонетики, лексикологии и морфологии русского языка. Результаты исследования тюркских лексем и морфем проливают свет на ряд невыясненных вопросов фонетики, морфологии, лексики и семантики русского языка в системе тюркизмов, что дает возможность проследить историю развития его многих структурных закономерностей на разных уровнях. Решение же таких задач невозможно без выделения значительного пласта тюркизмов и их всестороннего и системного исследования.

Практическая ценность работы состоит в том, что материалы и результаты исследования этнокультурных элементов в русском языке могут быть использованы: 1) в практике преподавания русского языка в школе и в вузе (спецкурсах и спецсеминарах по лексикологии); 2) при составлении учебников и учебно-методических пособий для студентов по соответствующим разделам, 3) при составлении различного рода словарей, в том числе и при составлении этимологического словаря русского языка; 4) в исследованиях по истории, этнографии и социологии.

Методы исследования. В диссертационной работе в основном используются сравнительно-исторический, сравнительно-сопоставительный и типологический методы с аппеляциями исторического и сравнительного характера к близкородственным языкам и к диалектам славянских языков. Попытки уточнения этимологии ряда лексических единиц потребовали широкого применения и методики сравнительно-исторического анализа. В ряде случаев результаты синхронного анализа освещаются в аспекте диахронии, привлекается также метод типологического анализа.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования обсуждались на заседании кафедры карачаевской и ногайской филологии и кафедры русского языка Карачаево-Черкесского госуниверситета (2001-2005), а также на научных итоговых конференциях преподавателей и аспирантов Карачаево-Черкесского госуниверситета (20022005), результаты исследования нашли применение и в преподавательской деятельности, в работе со студентами. По теме диссертации опубликованы статьи и тезисы, в которых отражаются основные положения и результаты проведенного исследования.

Структура и объем исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка: использованной литературы и условных сокращений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Этнокультурная лексика тюркского происхождения в русском языке"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сравнительно-типологическое изучение заимствованной ономастической лексики русского языка показывает, что она содержит несколько пластов различного хронологического уровня. Значительная часть мифологической лексики русского языка включает в себя слова, заимствованные из тюркских языков. Она содержит несколько разделов: а) огузско-полирегиональная ономастика, т.е. онимы, характерные не только для тюркских языков, но и для некоторых алтайских языков. Большая часть данной лексики представлена в виде связанных корней, т.е. в составе основ, содержащих общие корни, но имеющих различное морфологическое оформление; б) огузско-общетюркская ономастика, т.е. слова, известные в пределах огузских и других тюркских языков, но не распространенные в других алтайских языках; в) огузско-межтюркская ономастика, т.е. слова распространенные в основном в огузских языках, но имеющиеся также и в некоторых остальных группах тюркских языков; г) собственно огузская ономастика характерна только для огузских языков и отсутствует в других тюркских языках, (отсутствующие в других неогузских тюркских языка^.

Выделение в русской заимствованной ономастике трех основных лексико-тематических пластов: антропонимов, топонимов, этнонимов - дает достаточное представление о характере тюркской ономастики, ее отличительных и общих с остальными языками признаках.

В составе ряда русских антропонимов, заимствованных из тюркского источника, встречается оппозиция твердорядных и мягкорядных гласных: -а-= -э- = -и-, выполняющая смыслоразличительную функцию;

Ряд заимствованных антропонимов в русскому языке сохранился лишь в составе пассивной лексики, стали архаизмами и в литературном языке не употребляются. Антропонишв русском языке сохраняют вокативные, или звательные, формы тюркских первоисточников. Ряд антропонимов сохраняет формы с ласкательным или уменьшительным значением, выраженных в тюркском первоисточнике при помощи различных суффиксов.

Многие тюркские онимы в русском языке обладают полисемантичностью. Многие тюркские антропонимы русского языка сохраняют связь с тюркскими этнонимами. Некоторые тюркские антропонимы в русском языке выступают как коррелятивные пары, отличаясь вокализмом или консонантизмом, где один из компонентов употребляется в качестве антропонима по мужской линии, другой - женской.

В образовании тюркских онимов русского языка определенную роль играют словосочетания: а) сочетание антонимов; б) сочетание синонимов; в) определительные сочетания; г) собирательные сочетания.

Этимологический анализ тюркских онимов русского языка дает возможность предположить, что в большинстве случаев первичные термины восходят к общему этимону, который и является основой дальнейших семантических видоизменений. Структура многих онимов определяется особенностями не только семантических процессов, но и фонетических. Периферийные фонетические особенности тюркских терминов в системе мифологической ономастики оказывают значительное влияние на раскрытие этимологической структуры тюркских мифологических терминов.

Восстанавливаемые исходные семемы ряда тюркских онимов русского языка получают типологическое подтверждение на материале остальных тюркских и алтайских языков. Многие тюркские онимы русской мифологии были заимствованы контактными языками. Большей частью тюркские онимы представляют собой производные формы.

Многие тюркские онимы русского языка представляют собой дальнейшее морфологическое развитие тюркских корней и основ. Наличие в русской ономастике значительного количества разнообразных специфичных терминов и в особенности названий народов указывает на их знакомство с древнейших времен со многими другими древними этносами.

Этимологический анализ тюркских онимов русского языка полностью базируется на их лексическом материале, что свидетельствует об исконности основных компонентов данного лексико-тематического разряда.

Русские онимы тюркского происхождения, обладая фонетико-семантическими отличительными признаками, имеют в то же время общие черты и с некоторыми монгльскими параллелями. Многие онимы являются результатом семантического развития определенных лексем. Некоторые русские онимы тюркского происхождения перешли в разряд архаизмов.

В плане исторической морфологии следует отметить, что многие тюркские онимы русского языка - результат морфологического развития. Сравнительно-типологическое изучение русской мифологии и ономастики позволяет установить, что многие термины по указанным лексико-тематическим разрядам имеют прямую генетическую связь с соответствующими терминами монгольских и тунгусо-маньчжурских языков.

Фонетическая структура тюркских элементов русской мифологической ономастики полностью соответствует фонетическим особенностям тюркских языков. В своей основе тюркские варианты в фонетическом аспекте являются вторичными формами, поскольку они почти всегда - результат закономерных фонетических изменений.

Семантическая структура тюркских онимов русской мифологии и ономастики характеризуется значительной разветвленностью семем, связанных друг с другом различными смысловыми отношениями. Все лексико-тематические разряды онимов, анализируемых в данной работе, связаны между собой самым тесным образом.

В работе приводится этимологическая характеристика ряда русских мифологических терминов тюркского происхождения. В некоторых случаях наше мнение совпадает с предположениями предыдущих исследователей, во всех остальных случаях дается новое этимологическое толкование. Касаясь проблемы исконной и заимствованной лексики русского языка^ следует отметить, что среди исследованных нами терминов некоторые могут быть отнесены к заимствованиям, но в подавляющем большинстве случаев указанные термины являются исконно тюркскими. Результаты лексико-тематического и лексико-семантического исследования мифологической и ономастической лексики русского языка позволяют утверждать, что все эти заимствованные лексемы обладает всеми теми признаками, которые характерны для всех тюркских языков.

Морфологические особенности мифологической и ономастической лексики русского языка ярко выявляются на материале именного и глагольного словообразования. В системе тюркского мифологического и ономастического словообразования наиболее характерными являются суффиксы: -з;- т; -дыз// -дыр; -ки; -кю: -ш; -н; -ур; -кар, -гар.

Таковы основные итоги первого опыта описательно-типологического изучения мифологической и ономастической лексики тюркского происхождения в русском языке, дальнейшее изучение которой является актуальной задачей современного русского и тюркского языкознания.

Список научной литературыБаучиева, Зайнеф Борисовна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Абаев В. И. Осетинский язык и фольклор. М.-Л., 1949. - Т. I.

2. Адилов М. С. Сложные слова в современном азербайджанском языке: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Баку, 1958.

3. Азербаев Э.Г. Вопросы тюркско- японских языковых связей: Автореф. дис. канд. филол. наук.-Алма-Ата, 1982.

4. Александров Л.С. О понятии синонимии // Лексическая синонимия. -М., 1967.

5. Азимов П. Туркменский язык (Словообразовательные аффиксы). -Ашхабад, 1950.

6. Алексанян Ж.С. Историческая и функционально-стилистическая характеристика русских фразеологизмов библейского происхождения. Автореф. дис.канд. филол. наук. Махачкала, 2002.

7. Алексанян Ж.С. Библейские фразеологизмы в организации спецзанятий в Вузе // Гуманитарные науки и новые технологии образования.Тез. докл. Махачкала, 2001.

8. Алиев Ф.Ф. Очерки по лексике языка турок Казахстана. -Алма-Ата, 1973.

9. Аманжолов С. А. Вопросы диалектологии и истории казахского языка-Алма-Ата, 1959.

10. Амиров Г.С. Синонимы в произведениях Г.Тукая. // Тюркская лексикология и лексикография. М., 1971.

11. Амосова М.Н. Слово и контекст // Ученые записки ЛГУ. Л., 1958.

12. Антонов Н. К. Исследование по исторической лексике якутского языка: Автореф. дисс. д-ра филол. наук. -Якутск, 1973.

14. Аракин В.Д. Сложные существительные с первым компонентомприлагательным цвета в турецком языке. // Turcolodika. К 70-летию академика А.Н.Кононова. JL, 1976.

15. Асланов В.И. Историческая лексикология азербайджанского языка: Автореф. дис. канд. филол. наук-Баку, 1973.

16. Асланов В.И. О лексических параллелях в «Кутадгу Билик» и в азербайджанском языке. // СТ, 1970. № 4.

17. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.

18. Ахметъянов Р. Г. Общая лексика духовной культуры народов Среднего Поволжья.-М., 1981.

19. Ахундов А. Опыт фонетического обобщения и грамматического описания частей тела в азербайджанском языке // СТ, 1976, №5.

20. Ахундов А. Названия частей тела человека, оканчивающиеся на -з в азербайджанском языке // Советская тюркология. Баку, 1978. -№3.

21. Багиров Г. Лексико-семантическое развитие глагола в азербайджанском языке: Автореф. дисс. . д-ра филол. наук. -Баку, 1966.

22. Базел Ч. Е. Лингвистическая типология // Принципы типологического анализа языков различного строя. М., 1972.

23. Базилхан Б. Краткая сравнительно-историческая грамматика монгольского и казахского языков. Алма-Ата, 1974.

24. Байрамов Г.А. Основы фразеологии азербайджанского языка: Автореф. дисс. д-ра филол. наук. -Баку, 1970.

25. Бакиров М.Х. Генезис и древнейшие формы общетюркской поэзии.Автореф. дис.д-ра филол. наук. Казань, 1999 .

26. Бакиров М.Х. Мифология, фольклор жанрлары Ьэм шигырь гыйлеме буенча мэкалэлэр сериясе (Серия статей по мифологии, фольклорным жанрам и теории стиха) // Эдэбият белеме сузлеге (Словарь литературоведческих терминов) .-Казан, 1990 .

27. Бакиров М.Х. Сак белэн Сок кайлардан килэ? (Откуда пришли Сак28

Специальность ВАК РФ10.02.02
Количество страниц 160