Возмещение морального вреда незаконным содержанием под стражей. Компенсация морального вреда за незаконное уголовное преследование

Вступило в законную силу решение Щелковского городского суда Московской области от 1 августа 2013 г., которым частично удовлетворены исковые требования Д.В. Каленова к Министерству финансов Российской Федерации, Управлению Федерального казначейства по Московской области о компенсации морального вреда, причиненного в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности, сообщает пресс-служба Московского областного суда.
В пользу оправданного заключенного, который провел в СИЗО около двух лет, прежде чем был оправдан в связи с непричастностью к преступлению суд взыскал 1,2 млн рублей.
Свои требования истец Д.В. Каленов мотивировал тем, что 18 августа 2010 г. был задержан следователем СУ СК РФ по Орловской области по подозрению в совершении покушения на убийство двух лиц, т. е. в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 п. «а» ст. 105 УК РФ. Уже на следующий день, 19 августа 2010 г. в отношении него Заводским районный судом г. Орла было вынесено постановление о заключении под стражу. Каленов был помещен в Следственный изолятор г. Орла, где находился до 28 июня 2012 г.
С 26 августа 2010 г. он являлся обвиняемым по уголовному делу. Ему было предъявлено обвинение в совершении преступления, квалифицируемых по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, п.п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ.
В ноябре 2010 года уголовное дело было объединено с другим уголовным делом.
28 июня 2012 г. Каленов был привлечен в качестве обвиняемого по новому уголовному делу. Было предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч.5 ст. 33, п.п. «ж», «л», ч.2 ст. 105, ч.5 ст. 33, ч.3 ст. 30, п.п. «а», «ж», «л», ч. 2 ст. 105 УК РФ.
Приговором третьего Окружного военного суда от 28 июня 2012 г. Каленов Д.В. был оправдан по предъявленному ему обвинению, с правом на реабилитацию, в связи с тем, что не была доказана причастность к совершению данного преступления. Он был освобожден из под стражи в зале суда.
Судом установлено, что Д.В. Каленов был незаконно привлечен к уголовной ответственности по ч.5 ст. 33, ч.3 ст. 30, п.п. «а», «ж», «л», ч. 2 ст. 105 УК РФ. В отношении его незаконно была применена мера пресечения в виде заключения под стражу, в результате чего были нарушены его личные неимущественные права и причинены нравственные страдания. В связи с этим, истец имеет право на получение, за счет средств казны Российской Федерации, денежной компенсации морального вреда, причиненного ему незаконным уголовным преследованием.
Суд взыскал с Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Московской области в пользу Д.В. Каленова компенсацию морального вреда в сумме 1 200 000 руб., а также судебные расходы в сумме 716 руб. 02 коп.

ВЕРХОВНЫЙ СУД КАРАЧАЕВО-ЧЕРКЕССКОЙ РЕСПУБЛИКИ

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судья Копсергенов В.А.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Карачаево-Черкесской Республики в составе:
председательствующего Дубовцевой А.Н.
судей: Сыч О.А., Карасовой Н.Х.
при секретаре К.
рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению А. к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда, причиненного вследствие незаконного привлечения к уголовной ответственности
по апелляционной жалобе А. на решение Черкесского городского суда КЧР от 23 июля 2012 года.
Заслушав доклад судьи Верховного суда КЧР Дубовцевой А.Н., объяснения А., представителя Министерства финансов РФ Б., судебная коллегия установила:

А. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности и содержанием под стражей более 10 месяцев, в размере рублей.

Исковые требования А. мотивировал тем, что органами предварительного расследования был привлечен к уголовной ответственности, ему было предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 232 и ч. 1 ст. 228.1 УК РФ.

Приговором Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики от 25 октября 2011 года он был оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, за отсутствием в его деянии состава преступления. Приговор не был обжалован и вступил в законную силу.

По данному уголовному делу А. была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу. С 9 декабря 2010 года по 25 октября 2011 года истец содержался в ФКУ СИЗО-1 ОФСИН России по КЧР.

Из-за незаконного содержания под стражей истец был существенно ограничен в праве свободного перемещения, выбора места жительства и работы. За это время он потерял семью, отношение знакомых и соседей к нему изменилось в худшую сторону. Во время пребывания в СИЗО А. заболел туберкулезом.

Решением Черкесского городского суда от 23 июля 2012 года исковые требования А. удовлетворены частично, с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу истца взыскано рублей в качестве компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности.

На данное решение истцом А. подана апелляционная жалоба, в которой он просит изменить решение Черкесского городского суда от 23 июля 2012 года в части определения размера компенсации морального вреда, взыскав в его пользу рублей. По мнению истца, суд не в полной мере учел степень нравственных и физических страданий, перенесенных истцом в связи с незаконным содержанием под стражей. Также в жалобе приведены доводы, аналогичные доводам искового заявления.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика указал, что считает решение Черкесского городского суда от 23 июля 2012 года законным и обоснованным и просит оставить его без изменения, а апелляционную жалобу без удовлетворения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции А. поддержал доводы апелляционной жалобы и просил ее удовлетворить.

Представитель ответчика Б. просил решение суда первой инстанции оставить без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав объяснения участвующих в деле лиц, судебная коллегия приходит к следующему.

В силу п. 1 ст. 1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде возмещается за счет казны Российской Федерации в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке установленном законом. В этих случаях от имени казны Российской Федерации выступает соответствующий финансовый орган (ст. 1071 ГК РФ).

В соответствии со ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде.

Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости (ст. 1101 ГК РФ).

В пунктах 20 - 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2011 г. N 17 (в ред. 09.02.2012 г.) "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса РФ, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" разъяснено, что иски о компенсации морального вреда в денежном выражении в соответствии со ст. 136 УПК РФ предъявляются в порядке гражданского судопроизводства. При определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости. Мотивы принятого решения о компенсации морального вреда должны быть указаны в решении суда.

Согласно разъяснению, изложенному в пункте 14 указанного Постановления Пленума Верховного Суда РФ к участию в делах по требованиям реабилитированных о возмещении имущественного вреда в качестве ответчика от имени казны Российской Федерации привлекается Министерство финансов Российской Федерации. Интересы Министерства финансов Российской Федерации в судах представляют по доверенности (с правом передоверия) управления Федерального казначейства по субъектам Российской Федерации.

Как видно из материалов дела, 9 декабря 2010 года на основании постановления Черкесского городского суда в отношении А., обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 232 и ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей (л.д. 32 - 33).

Впоследствии, согласно материалам уголовного дела, срок содержания под стражей неоднократно продлялся как на стадии предварительного следствия, так и в ходе судебного разбирательства данного уголовного дела.

Приговором Черкесского городского суда КЧР от 25 октября 2011 года А. осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 232 УК РФ, к двум годам лишения свободы условно с испытательным сроком в один год и оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228.1 УК РФ, на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за отсутствием в деянии подсудимого состава преступления. Данным приговором за А. признано право на частичную реабилитацию в порядке главы 18 УПК РФ (л.д. 37 - 55).

В силу ст. 136 УПК РФ право на реабилитацию включает возмещение морального вреда в денежном выражении.

А. обратился в Черкесский городской суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда в сумме рублей, причиненного незаконным уголовным преследованием.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о необходимости взыскания в пользу А. компенсации морального вреда, поскольку факт незаконного уголовного преследования в отношении истца установлен, за ним признано право на реабилитацию, что является основанием для возмещения государством причиненного вреда.

Довод, изложенный в апелляционной жалобе истца, о необоснованно низком размере присужденной компенсации, не соответствующей характеру и объему нравственных страданий, судебная коллегия признает несостоятельным по следующим основаниям.

В силу п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда" от 20 декабря 1994 г. N 10 (в ред. от 06.02.2007), размер компенсации зависит от характера и объема, причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд учел длительность производства по уголовному делу, тяжесть предъявленного истцу обвинения и объем наступивших для него последствий и установил размер компенсации - руб.

Судебная коллегия полагает, что при определении размера компенсации морального вреда судом были учтены установленные материалами обстоятельства - А. действительно в период с 9 октября 2010 года до вынесения приговора 25 октября 2011 года содержался под стражей в связи с предъявлением ему обвинения в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 228.1 и ч. 1 ст. 232 УК РФ, которые относятся к категории тяжких и средней тяжести преступлений.

При этом за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 232 УК РФ, А. был осужден к условной мере наказания.

Необоснованно истцу было предъявлено обвинение по тяжкому преступлению, максимальное наказание за которое предусмотрено санкцией ч. 1 ст. 228.1 УК РФ в виде лишения свободы на срок от четырех до восьми лет с ограничением свободы на срок до одного года либо без такового.

При определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции учел, что ранее А. привлекался к уголовной ответственности за аналогичные преступления против здоровья населения и общественной нравственности - приговором Черкесского городского суда от 30 сентября 2005 года истец был осужден по ч. 1 ст. 228 УК РФ к условной мере наказания, приговором того же суда от 30 января 2006 года осужден по ч. 1 ст. 228.1 УК РФ с присоединением наказания по предыдущему приговору к 5 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима и был освобожден условно досрочно 14 октября 2008 года Курским районным судом Ставропольского края.

Также судом первой инстанции учтено, что доводы истца о том, что в период пребывания в СИЗО он заболел туберкулезом, не нашли своего подтверждения в суде - указанное заболевание имелось у А. ранее.

Таким образом, оснований полагать, что взысканная судом первой инстанции сумма занижена, не имеется, присужденная истцу компенсация морального вреда в размере руб. отвечает принципу разумности и справедливости с учетом конкретных обстоятельств дела и степени нравственных страданий истца.

Правоотношения сторон в рамках заявленных требований и закон, подлежащий применению, определены судом правильно, обстоятельства, имеющие правовое значение, установлены на основании добытых по делу доказательств, оценка которым дана согласно ст. 67 ГПК РФ, в связи с чем доводы апелляционной жалобы не могут повлиять на содержание постановленного судом решения, правильность определения судом прав и обязанностей сторон в рамках спорных правоотношений, не свидетельствуют о наличии предусмотренных ст. 330 ГПК РФ оснований к отмене состоявшегося судебного решения.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия определила:

Решение Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики от 23 июля 2012 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу А. - без удовлетворения.

"Евросеть" и Бабосюк – между Японией и Европой

18:21 16/12/2011

Аркадий Смолин, специальный корреспондент РАПСИ ?xml:namespace>

В августе этого года Верховный суд РФ увеличил размер компенсации морального вреда от незаконного нахождения в местах лишения свободы. Месяц страданий от незаконного содержания под стражей теперь стоит 9 тысяч 300 рублей. Одновременно продолжает последовательно воплощаться в жизнь программа гуманизации наказаний: по ряду преступлений исключена уголовная ответственность.

Такие решительные перемены в статусе обвиняемых ведут к конфликту интересов судебной власти с министерством финансов РФ. Известно два пути выхода из него: японский путь (более 99% обвинительных приговоров, при минимуме пересмотров, благодаря форсированному усилению работы следственных органов), либо европейский – многотысячные (в евро) компенсации морального, физического и делового ущерба всем пострадавшим вкупе с наказанием виновных в несправедливом обвинении.

Впрочем, последние события показывают, что Россия, как обычно, склоняется к собственному – третьему пути.

Кто украл мораль ?xml:namespace>

5 декабря Мосгорсуд постановил выплатить 2 миллиона 917 тысяч 259 рублей бывшему заместителю начальника службы безопасности "Евросети" Андрею Ермилову в качестве компенсации за необоснованное уголовное преследование по обвинению в похищении человека.
Это решение основывается на вердикте присяжных, которые 1 декабря 2010 года оправдали девять фигурантов дела о похищении бывшего экспедитора "Евросети" Андрея Власкина. После рассмотрения дела в Судебной коллегий ВС РФ приговор вступил в законную силу.

Ермилов был арестован в сентябре 2008 года. Таким образом, в тюрьме он провел более двух лет, получив за каждый месяц лишения свободы около 90 тысяч рублей. Казалось бы, эта сумма вполне могла быть сложена из рекомендованной ВС РФ ставки компенсации морального вреда и заработной платы Ермилова, которой он лишился, находясь под стражей. На самом деле, это не так. Несмотря на решение ВС РФ, понятие морального ущерба неожиданно исчезло из обсуждения компенсации.

Свою позицию по этому вопросу Мосгорсуд изложил еще в сентябре, когда постановил выплатить около 20 миллионов рублей бывшему вице-президенту "Евросети" Борису Левину по тому же обвинению. Охраннику же "Евросети" Владимиру Ильину, к слову, суд присудил компенсацию на сумму более 800 тысяч рублей.

Так вот, суд официально поддержал мнение прокурора и представителя Минфина РФ, которые заявили, что компенсировать надо только те денежные средства, которые Левин (а следом, соответственно, Ильин и Ермилов) не получил за время пребывания под стражей.

Вряд ли здесь имеет смысл обсуждать тему обвинения как автоматического лишения прав человека. Теряя свободу, получается, человек теряет и право на моральные страдания, на личную жизнь, достоинство и статус в обществе. Отказ от компенсации морального ущерба мог бы возродить эффективную средневековую практику – наказание унижением. Угроза, при малейшем подозрении и проявлении внимания следственных органов, окончательно лишиться своего положения в обществе, теоретически, могла бы заставить людей гораздо рьянее соблюдать все нормы закона.

Впрочем, пожалуй, пока неправомерно трактовать в таком ключе проблему выплат компенсации морального ущерба за незаконное содержание под стражей в России. Наша беда, скорее заключается в том, что все денежные средства реабилитированным выплачиваются из государственного бюджета.

Поэтому решение ВС РФ увеличить, по факту, в девять раз сумму средней компенсации морального ущерба, предположительно, будет попросту профанировано по объективным причинам.

Заметим, что еще в 2008-2010 годах было принято выплачивать около 1 тысячи рублей за каждые сутки, незаконно проведенные под стражей (от 250 до 400 тысяч рублей в год). Однако в прошлом году Минфин подсчитал, что количество удовлетворенных исков растет синхронно с повышением ставки – до нескольких тысяч в год, из-за чего суммы заявленных компенсаций составили уже сотни миллиардов рублей.

Соответственно, для сохранения дееспособности данного закона стало необходимым занижать размеры компенсационных выплат. По данным Минфина, если количество удовлетворенных исков к государству составляет около половины (45%), то присужденный размер компенсации морального вреда – лишь 2% от требуемого.

Аморальное здоровье ?xml:namespace>

На самом деле, такой компромисс делает честь, как судьям, так и чиновникам. Поскольку альтернатива ему существует пока только одна: повторное возбуждение уголовного дела в ответ на требование компенсации. Причем такая репрессивная реакция абсолютно правомерна и даже необходима по действующей правоприменительной практике. Ведь прокуроры должны проверять законность закрытия на стадии следствия уголовных дел. В данном случае, требование гражданином компенсации является одновременно заявлением о нарушении закона, на что прокуратура просто обязана реагировать.

Известно множество случаев, когда подавшие иски о компенсации морального вреда снова попадали в тюрьму и приговаривались к реальному сроку. В результате отказ от подачи иска стал частью сделки с правосудием. Поэтому занижение суммы компенсации позволяет защитить сам факт его существования. Когда реформы судебной системы слишком сильно опережают развитие всех сопутствующих институтов, свои слабости последние могут компенсировать только репрессивной реакцией.

Пожалуй, компенсацией морального вреда, действительно, можно было бы пожертвовать, на период формирования реальной независимости судебной системы. Временно функцию компенсации морального вреда незаконно содержавшимся под стражей вполне мог бы взять на себя отрегулированный четырехчленный механизм:

Во-первых , полная компенсация всех (а не только официальной зарплаты) упущенных доходов.

Во-вторых , ликвидация всех последствий несправедливого обвинения (в т.ч. изъятия полученных личных данных из базы потенциальных преступников МВД, публичные (!) извинения).

В-третьих , внедрение в обязательную практику механизма восстановления чести, достоинства или деловой репутации, согласно нормам ч. 1 ст. 133 УПК РФ.

Четвертое , и самое главное, компенсация не морального, а реального вреда, полученного от антигуманных условий в заведениях пеницитарной системы. Заслуживает внимания вопрос разработки шкалы оценки размеров денежной компенсации на лечение приобретенных и усугубленных в тюрьме болезней. Реализация этой инициативы может стать эффектным ответом на критику Запада в отношении дела Магнитского .

Опыт Японии ?xml:namespace>

Правительство РФ в январе 2011 года утвердило перечень тяжелых заболеваний, из-за которых подследственные могут быть освобождены из-под стражи. С тех пор, за неполный год, из московских СИЗО по состоянию здоровья были освобождены семь человек (из 159 поступивших заявлений). Один из подследственных умер, не дождавшись решения суда о его освобождении, еще по одному документы на освобождение в настоящее время находятся в суде на рассмотрении.

Заключение врачей может не только служить основанием для расчета размера компенсации (сумма стоимости лекарств, медицинского и санаторного обслуживания), но и стать важным стимулом для повышения профессионализма следствия. Если виновные в незаконном обвинении понесут часть финансовых расходов по компенсации нанесенного в результате их ошибок ущерба, следователи будут заинтересованы в сборе и проверке максимально полного пакета доказательств, а не в количественном отчете о доведенных до суда дел.

Надо полагать, эта идея может претендовать на серьезную поддержку Минфина. В то же время, пока сохраняется угроза, что увеличение размеров компенсаций непосредственно скажется на росте числа обвинительных приговоров. Японцы решили эту проблему максимальной автоматизацией всех стадий судопроизводства. Наличие детальных инструкций для каждого случая сводит к минимуму зависимость исхода дела от личных качеств конкретного сотрудника.

Выжить без Европы ?xml:namespace>

Таким образом, основные проблемы компенсации вреда за незаконное содержание под стражей в России требуют не революционных изменений, а качественных усовершенствований. В принципе, грамотная реализация перечисленных выше мер дублирует практически все инструменты защиты прав человека, принятые в Европе. В этом случае, идея сенатора Александра Торшина заменить ЕСПЧ отечественным аналогом выглядит не столь уж угрожающе.

Все было бы так, если б не еще одна социальная категория, которая не попадает под действие представленных принципов компенсации. В очередной раз, едва ли не самой незащищенной законом прослойкой общества оказались бизнесмены. Каким образом исчислять сумму упущенной выгоды (ведь официальной зарплаты у них нет)? Как компенсировать потерянный бизнес (ради захвата которого зачастую и инициируются незаконные уголовные дела)? Как, наконец, оценивать ущерб деловой репутации?

Определяющим прецедентом в формировании практики по этому вопросу должно стать решение суда по делу "Алтына". 12 декабря Мосгорсуд прекратил уголовное дело о контрабанде золота в сеть магазинов "Алтын" из-за декриминализации этого преступления . Кроме того, топ-менеджеру компании Антонине Бабосюк возвращен залог в сумме 30 миллионов рублей. Трое обвиняемых - гендиректор "Алтына" Валентин Шадрин, гендиректор компании "Тянь-Шань" Владимир Суховеев и Владимир Сеньков освобождены из-под стражи в зале суда.

Такой финал громкого дела стал возможным после того, как 7 декабря президент России утвердил поправки в Уголовный кодекс РФ, исключающие уголовную ответственность по ряду преступлений, в том числе за товарную контрабанду. В результате чего возник парадоксальный прецедент: с одной стороны содержание бизнесменов под стражей признанно незаконным, с другой – на момент вынесения решения таковым оно еще не являлось. К тому же причиной освобождения стала не ошибка следствия, а президентские поправки.

Собственно, от ответа на эту загадку во многом и зависит выбор пути дальнейшего развития правосудия. Японский карт-бланш следственным органам (что может быть поддержано дальнейшим усилением независимости СК от Генпрокуратуры) – амнистия за прошлые ошибки для построения структурно новой схемы работы. Получив в свои руки все права и ответственность, следствие сможет доводить до суда только абсолютно надежные проверенные обвинения, по которым суду останется только определить форму наказания. Либо же европейский правозащитный вариант – выплата компенсации любым пострадавшим от правоохранительных и судебных органов гражданам, вне зависимости от степени их собственной вины.

Неприкосновенность собственности ?xml:namespace>

Впрочем, в случае дела "Алтына" интерес представляет даже не столько моральный ущерб и упущенная прибыль, сколько сам бизнес и, конечно, вещдоки, без которых его возобновление выглядит крайне затруднительно. Их судьба, в том числе и 1,5 тонн золота, остается неизвестной. Суд пояснил, что возвращать их сейчас не вправе, потому что это конфискованное золото проходит в качестве доказательства по другому делу.

Между тем, свидетели утверждают, что вещдоки в ходе обыска следователи рассовывали буквально по карманам. Если принять во внимание популярную схему рейдерского захвата бизнеса с помощью измышленного обвинения, то достаточно оправданной мерой выглядит личная материальная ответственность отечественных служителей правопорядка и правосудия за вещдоки. Даже если они непосредственно и не участвовали в разворовывании имущества, то угроза оплатить потерянное из собственного кармана может произвести хороший воспитательный эффект (в т.ч. в плане воспрепятствования возбуждению подозрительных дел).

В любом случае, пока не будет обеспечена сохранность имущества и бизнеса (в т.ч. рабочего места) обвиняемых, ориентироваться как на западный, так и на восточный опыт расчета компенсации невинно заключенных нам не имеет никакого смысла. Ведь правосудие, как и гражданское общество, строится на неприкосновенности частной собственности. Пренебрежение этим правилом превращает обсуждение размера морального ущерба в пустую софистику. Так что Минфин пока может торжествовать.

Xml:namespace>

Р Е Ш Е Н И Е

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Дело №2-334/17

Серафимовичский районный суд Волгоградской области

в составе председательствующего судьи Разуваева А.В.

с участием истца Бятенко ФИО9.,

представителя ответчика по доверенности Табунщиковой ФИО10.,

представителя прокуратуры Серафимовичского района Цибенко ФИО11

при секретаре Гуринович М.И.

рассмотрев 15 августа 2017 года в открытом судебном заседании в г. Серафимовиче Волгоградской области гражданское дело по иску Бятенко ФИО12 к Казне Российской Федерации в лице Министерства финансов РФ, третье лицо прокуратура О взыскании материального ущерба и компенсации морального вреда в порядке реабилитации за незаконное содержание под стражей и незаконное уголовное преследование, взыскание судебных расходов и платежей

У С Т А Н О В И Л:

Бятенко ФИО13 обратился в суд с иском, указав, что дата в отношении него было возбуждено уголовное дело по надуманным признакам преступления предусмотренного ч. 1 ст. и избрана мера пресечения - содержание под стражей, срок которого неоднократно продлевался вплоть до вынесения приговора суда. Приговором Серафимовичского районного суда он незаконно, по надуманным основаниям осужден по ч. 1 ст. к 9 годам лишения свободы с отбыванием в колонии строгого режима. Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Волгоградского областного суда приговор в отношении него был изменен, его действия переквалифицированы с ч.1 ст. на ч.1 ст. и назначено наказание в виде 1 года 8 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселения, куда следовать под конвоем. В ходе оглашения апелляционного определения председательствующим ему было разъяснено право на реабилитацию за незаконное содержание под стражей и незаконное привлечение к уголовной ответственности по ч. 1 ст. . Все материалы уголовного дела прямо указывали на то, что им совершено преступление именно по ч.1 ст. (ОМП, проверка показаний на месте, следственный эксперимент, судебные экспертизы и.т.д), однако следователь проводивший предварительное расследование, игнорируя полученные доказательства по надуманным основаниям прямо противоречащим материалам уголовного дела, превышая свои должностные обязанности продолжал его уголовное преследование именно по ч. 1 ст. и он 419 суток - с дата по дата содержался под стражей. Однако данная мера процессуального принуждения при правильной квалификации его действий органом предварительно следствия и суда первой инстанции применяться к нему не могла. На момент задержания у него было открыто ИП и из-за неправильной квалификации его действий он лишился постоянного дохода, который составлял 21 800 рублей в месяц и неполученная прибыль за 14 месяцев из-за незаконного содержания под стражей составила 305200 рублей. Из-за обвинения в особо тяжком преступлении предусмотренном ч. 1 ст. ему пришлось нанять защитника на основании договора оплатить его услуги в размере 195000 тысяч рублей. В 2016 году он не мог заниматься трудовой деятельностью, но ему пришлось оплатить сборы в Пенсионный Фонд РФ при закрытии ИП в размер 12735,90 рублей. Также из-за неправильной квалификации его действий органом предварительного следствия и суда его лишили возможности рассмотрения дела в особом порядке, что также является грубейшим нарушением моих прав, и прямо влияет на назначение наказания. Он в СИЗО испытывал нравственные страдания, то есть ему был причинен моральный вред и справедливой, достойной компенсационной суммой за незаконно и вынужденно проведенные 419 дней в условиях содержания СИЗО является денежная сумма в размере 5000 рублей за каждые сутки содержания в СИЗО, соответственно за 419 суток – 2095000 рублей. Просит взыскать с ответчика в свою пользу неполученный доход за 14 месяцев общей суммой 305200 рублей; компенсацию морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования и содержания под стражей, в размере 2095000 рублей; затраты на услуги адвоката в размере 195000 рублей и оплаченные платежи в Пенсионный фонд РФ за 2016 год в размере 12735 рублей 90 копеек.

В судебном заседании истец Бятенко ФИО14. исковые требования поддержал.

Представитель ответчика Казны Российской Федерации в лице Министерства финансов РФ по доверенности Табунщикова ФИО16. исковые требования не признала и суду пояснила, что к лицам, имеющим право на реабилитацию, указанным в части 2 статьи , не относятся подозреваемый, обвиняемый, осужденный, преступные действия которых переквалифицированы. Срок содержания под стражей истцу неоднократно продлевался и мера пресечения отменена не была, незаконной не признана, время отбывания под стражей засчитано в срок отбытия наказания, то есть Бятенко ФИО15. был законно подвергнут мере пресечения - заключению под стражу и у него отсутствует право на реабилитацию. Требование о компенсации морального вреда неосновательно, поскольку для компенсации морального вреда, причиненного незаконным нахождением в местах лишения свободы, должно быть установлено, что истец находился там без судебного решения, что не подтверждается материалам дела. Переквалификация преступных действий, совершенных истцом, не исключает его виновность, соответственно, не является реабилитирующим обстоятельством, влекущим в силу статьи Гражданского кодекса Российской Федерации право на компенсацию морального вреда, причиненного незаконными действиями органов уголовного преследования. Материалами дела факт причинения нравственных или физических страданий не подтверждается. Требования реабилитированного о возмещении имущественного вреда разрешаются судом в уголовно-процессуальном порядке, а не в рамках гражданского дела.

Представитель прокуратуры Цибенко ФИО17. в удовлетворении исковых требований считает необходимым отказать, так как у Бятенко ФИО18. не имеется права на реабилитацию.

Суд, выслушав стороны, исследовав материалы дела, считает исковые требования не подлежащими удовлетворению.

дата Бятенко ФИО20 был задержан в соответствии со ст. и дата в отношение него была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, которая неоднократно продлевалась, при этом Бятенко в период предварительного следствия и рассмотрения дела судом находился под стражей.

Приговором Серафимовичского районного суда от дата Бятенко ФИО21. был осужден по ч. 1 ст. к 9 годам лишения свободы с отбыванием в колонии строгого режима и в срок отбытия наказания было зачтено время содержания под стражей с момента задержания с дата.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Волгоградского областного суда от дата приговор в отношении Бятенко был изменен и его действия были переквалифицированы с ч.1 ст. на ч.1 ст. , по которой ему было назначено наказание в виде лишения свободы на срок 1 год 8 месяцев с отбыванием наказания в колонии-поселения с зачетом в срок отбытия наказания времени содержания под стражей с дата.

Согласно разъяснений Постановления Пленума Верховного Суда РФ от дата № "О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции" (п.25) при наличии предусмотренных законом оснований для реабилитации суд апелляционной инстанции обязан в соответствии с частью 1 статьи в резолютивной части решения признать за оправданным либо лицом, уголовное дело в отношении которого прекращено, в том числе и в случае прекращения уголовного преследования в части обвинения в совершении одного из преступлений, в которых они обвинялись, право на реабилитацию и направить реабилитированному извещение с разъяснением порядка возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.

Резолютивная часть апелляционного определения судебной коллегии по уголовным делам Волгоградского областного суда от дата сведений о праве Бятенко ФИО22. на реабилитацию не содержит.

Бятенко ФИО23., согласно искового заявления, требует взыскать с Казны Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации в свою пользу в порядке реабилитации за незаконное содержание под стражей и незаконное уголовное преследование неполученный доход за 14 месяцев в размере 21800 рублей в месяц общей суммой 305200 рублей, компенсацию морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования и содержания под стражей, в размере 2095000 рублей, затраты на услуги адвоката на предварительном следствии и в судебных разбирательства по уголовному делу и оплаченные платежи в Пенсионный фонд РФ за 2016 год в размере 12735рублей 90 копеек, мотивируя свои требования тем, что при правильной квалификации его действий по ч.1 ст. (относится к преступлениям небольшой тяжести, ему в силу ст. не могла быть избрана в ходе предварительного следствия мера пресечения в виде заключения под стражу, то есть он незаконно содержался под стражей 419 суток с дата по дата. В связи с этим он, как индивидуальный предприниматель лишился постоянного дохода, который за 2015 год согласно поданной декларации составлял 239800 рублей, то есть 21 800 рублей в месяц и неполученная прибыль за 14 месяцев из-за незаконного содержания под стражей составила 305200 рублей. Ему пришлось нанять защитника и на основании договора оплатить его услуги в размере 195000 тысяч рублей. При этом в 2016 году он не мог заниматься трудовой деятельностью и ему пришлось оплатить сборы в Пенсионный Фонд РФ при закрытии ИП в размер 12735,90 рублей. Также из-за неправильной квалификации его действий органом предварительного следствия он не смог воспользоваться главой 40 УПК РФ на рассмотрение дела в особом порядке, что прямо влияет на назначение наказания. Находясь под стражей он испытывал нравственные страдания, чем ему причинен моральный вред в размере 5000 рублей за каждые сутки содержания в СИЗО и соответственно за 419 суток – 2095000 рублей.

Однако доводы искового заявления основаны на неверном толковании норм УПК РФ и ГК РФ ввиду следующего:

В соответствии с п. п. 34, 35, 55 ст. реабилитация - порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда; реабилитированный - лицо, имеющее в соответствии с данным Кодексом право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с незаконным или необоснованным уголовным преследованием; уголовное преследование - процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления.

В соответствии с частью 3 статьи право на возмещение вреда в порядке, установленном главой 18 УПК РФ, имеет любое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу.

В силу приведенных норм уголовно-процессуального права, порядок реабилитации, возмещения убытков и судебных расходов реабилитированному регламентируется действующими нормами УПК РФ. Следовательно, законодатель предусмотрел специальную процессуальную форму защиты прав реабилитированного в части возмещения имущественного вреда, в том числе расходов на оплату услуг представителя, в порядке уголовного судопроизводства.

Поэтому исковое заявление Бятенко ФИО30. о взыскании материального вреда, выразившегося в затратах на адвоката в ходе предварительного следствия и рассмотрения уголовного дела в суде, не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку рассматривается и разрешается в порядке уголовного судопроизводства.

Р Е Ш И Л:

В удовлетворении исковых требований Бятенко ФИО32 к Казне Российской Федерации в лице Министерства Финансов Российской Федерации в части взыскания имущественного ущерба в виде неполученного дохода, оплаченных платежей в Пенсионный фонд РФ и компенсации морального вреда в порядке реабилитации за незаконное содержание под стражей и незаконное уголовное преследование отказать.

Производство по делу в части исковых требований о взыскании материального ущерба в виде расходов по оплате услуг адвоката в уголовном деле прекратить.
Моральный вред и его компенсация, возмещение морального вреда

Судебная практика по применению норм ст. 151, 1100 ГК РФ

По делам об убийстве

Судебная практика по применению нормы ст. 105 УК РФ

Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью

Судебная практика по применению нормы ст. 111 УК РФ

Право на возмещение вреда реабилитируемому вытекает из Конституции РК и международных правовых актов Республики Казахстан.

В ч.5 ст.5 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод закреплено положение, согласно которому "каждый, кто был жертвой ареста или содержания под стражей, произведенных в нарушение положений данной Статьи, имеет право на компенсацию, обладающую исковой силой". Относящиеся к рассматриваемому институту положения содержатся также в ст.3 Протокола 7 к данной Конвенции; в ч.5 ст.9 и ч.6 ст.14 Международного пакта о гражданских и политических правах; в ст.85 Римского Статута Международного Уголовного Суда; в ч.1 ст.14 Конвенции против пыток и других жестоких и бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания .

Вред, причиненный гражданину в результате незаконного лишения свободы, содержания в условиях, опасных для жизни и здоровья, жестокого обращения с ним, подлежит возмещению в порядке, предусмотренном УПК РК (ст. ст.39 - 47 УПК РК) . По УПК РФ это предусмотрено в ст. ст.133 - 139 УПК РФ .

Вред, причиненный лицу в результате незаконного задержания, ареста, помещения в специальную медицинскую организацию, возмещается из республиканского бюджета в полном объеме, независимо от вины органа, ведущего уголовный процесс.

Право на возмещение вреда, причиненного в результате незаконных действий органа, ведущего уголовный процесс, имеет лицо, содержащееся под стражей сверх положенного срока без законного основания, а равно незаконно подвергнутое любым иным мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу.

В случае смерти гражданина право на возмещение вреда в установленном порядке переходит к его наследникам, а в части получения пенсий и пособий, выплата которых была приостановлена, - к тем членам семьи, которые относятся к кругу лиц, обеспечиваемых пособием по случаю потери кормильца (ст.40 ч.1, ч.2 п.5), ч.3 УПК РК) .

В соответствии с ч.3 ст.133 УПК РФ предусматриваются аналогичные положения, только в отношении мер процессуального принуждения указано без конкретизации - право на возмещение вреда имеет любое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения. При этом перечисления таких мер в указанной статье не приводится .

Указанные лица имеют право на возмещение в полном объеме имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах (ст.41 УПК РК) . По ст.133 УПК РФ такие же положения .

Приняв решение о полной или частичной реабилитации лица, орган, ведущий уголовный процесс, должен признать за ним право на возмещение вреда. Копия постановления об отмене или изменении незаконных решений вручается либо пересылается заинтересованному лицу по почте. Одновременно ему направляется извещение с разъяснением порядка возмещения вреда. При отсутствии сведений о месте жительства наследников, родственников или иждивенцев умершего лица, имеющего право на возмещение ущерба, извещение направляется им не позднее 5 суток со дня их обращения в орган, ведущий уголовный процесс (ст.42 УПК РК) . По ст.134 УПК РФ аналогичные положения .

Имущественный вред включает в себя возмещение:

1) заработной платы, пенсии, пособий, иных средств и доходов, которых они лишились;

2) имущества, незаконно обращенного или конфискованного в доход государства;

3) штрафов, выплаченных лицом в связи с незаконными действиями;

4) сумм, выплаченных лицом за оказание юридической помощи;

5) иных расходов, понесенных в результате уголовного преследования.

При получении копий документов об отмене или изменении незаконных решений с извещением о порядке возмещения вреда указанные лица вправе обратиться с требованием о возмещении имущественного вреда в орган, постановивший незаконное решение. В случае реабилитации несовершеннолетнего требование о возмещении вреда может быть заявлено его законным представителем.

Не позднее 1 месяца со дня поступления заявления орган, принявший незаконное решение, определяет размер вреда, запросив в необходимых случаях расчет финансовых органов и органов социальной защиты, после чего выносит постановление о производстве выплат в возмещение этого вреда с учетом инфляции. Требование о возмещении имущественного вреда разрешаются судьей в порядке ст.371 УПК РК, установленном для разрешения вопросов, связанных с постановлением приговора Копия постановления, заверенная гербовой печатью, вручается или направляется лицу для предъявления в органы, обязанные произвести выплату (ст.43 УПК РК) . Ст.135 УПК РФ предусматривает такие же положения, только возмещение имущественного вреда судья разрешает в порядке разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора .

Орган, ведущий уголовный процесс, принявший решение о реабилитации лица, обязан принести ему официальные извинения за причиненный вред.

Иски о компенсации в денежном выражении за причиненный моральный вред предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.

Если лицо было подвергнуто незаконному уголовному преследованию, а сведения о задержании, заключении под стражу, принудительном помещении в медицинскую организацию, впоследствии признанных незаконными, были опубликованы в печати, распространены по радио, телевидению или иными средствами массовой информации, то по требованию этого лица, а в случае его смерти - по требованию родственников или органа, ведущего уголовный процесс, соответствующие средства массовой информации обязаны в течение 1 месяца сделать об этом необходимое сообщение.

По требованию указанных выше лиц орган, ведущий уголовный процесс, обязан в 2 - х недельный срок направить письменное сообщение об отмене своих незаконных решений по месту их работы, учебы, жительства (ст.44 УПК РК) . В ст.136 УПК РФ такие же положения .

Требования о производстве денежных выплат в возмещение имущественного вреда могут быть предъявлены в течение 3 - х лет с момента получения указанными лицами постановления о производстве выплат.

Требования о восстановлении иных прав могут быть предъявлены в течение 6 месяцев со дня получения извещения, разъясняющего порядок восстановления прав.

В случае пропуска этих сроков по уважительной причине, они могут быть по заявлению заинтересованных лиц восстановлены органом, ведущим уголовный процесс (ст.45 УПК РК) .

В соответствии со ст.135 УПК РФ предъявление требований о возмещении имущественного вреда осуществляется в течение сроков исковой давности, установленных Гражданским Кодексом РФ .

Если требование о реабилитации или возмещении вреда не удовлетворено либо лицо не согласно с принятым решением, оно вправе обратиться в суд в порядке гражданского судопроизводства (ст.47 УПК РК) .

По УПК РФ ст.137 постановление судьи, прокурора, следователя, дознавателя о производстве выплат, возврате имущества могут быть обжалованы в порядке УПК РФ. А восстановление трудовых, пенсионных, жилищных и иных прав производится в порядке разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора. Если требование о возмещении вреда судом не удовлетворено или реабилитированный не согласен с принятым судебным решением, то он вправе обратиться в суд в порядке гражданского судопроизводства .

Заведомо незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей предусматривает уголовную ответственность по ст.346 УК РК) .

По Уголовному Кодексу Российской Федерации (далее по тексту УК РФ) заведомо незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей влечет уголовную ответственность по ст.301 УК РФ .

Умышленное причинение физических и психических страданий, совершенное следователем, лицом, осуществляющим дознание, или иным должностным лицом с целью получить от пытаемого или третьего лица сведения или признания либо наказать его за действия, которое совершило оно или в совершении которого оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, также предусматривает уголовную ответственность по ст.347-1 УК РК .

В соответствии со ст.347 УК РК и ст.402 УК РФ - принуждение подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля к даче показаний либо эксперта к даче заключения путем применения угроз, шантажа или иных незаконных действий со стороны следователя или лица, производящего дознание предусматривает уголовную ответственность.

Согласно ст.305 УК РФ и ст.350 УК РК - вынесение судьей (судьями) заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта влечет уголовную ответственность.