Снимки политковской о пленных из комсомольского. Политковская анна степановна

истеричная БАБочка или удачный медиа-проект

Юлия Соколова

Анна Политковская, хотя и числится обозревателем «Новой газеты» - все-таки не совсем журналист, а скорее медиа-проект. Обладающая весьма средними журналистскими и тем более литературными способностями, но зато сверх меры наделенная амбициями, Политковская искала свой путь удовлетворения этих амбиций долгие годы. Пока не нашла Бориса Березовского. Их интересы совпали в Чечне. Политковская хотела славы и денег, а Березовскому нужна была «говорящая голова», озвучивающая ужасы чеченской войны, - отличные предпосылки для создания абсолютно гармоничного союза. Помогла еще одна черта характера Политковской – истеричность.

Главная цель была достигнута быстро: проект под названием «Анна Политковская» заработал, как часы. Все поняли: берет недорого, зато отрабатывает добросовестно. Поскольку как женщина Политковская вряд ли могла заинтересовать Березовского, он охотно делился ею со всеми желающими: Асланом Масхадовым, Русланом Аушевым. Желающих задешево получить трибуну для публичного сведения счетов оказалось достаточно. А регион – Северный Кавказ – и вовсе был идеален.

Внимание всего мира к Чечне быстро перекинулось и на Политковскую. Ход был сделан безошибочный.

Чечня в последние десять лет - золотое дно для правозащитников. На защиту прав чеченских беженцев различными гуманитарными фондами ежегодно выделяются огромные деньги. Главное – вовремя их подобрать. Политковская сумела оказаться в нужно время в нужном месте – разумеется, не без помощи своего покровителя.

При том, что, сев на правозащитного конька, хотя бы для видимости следовало писать о проблемах и других беженцев, которых в России немало, госпожа Политковская будто ослепла. Несчастные люди, бежавшие из зон этнических конфликтов бывшего Союза, оказавшиеся в России, натыкались на железобетонную стену: «Вы не чеченцы? Тогда голодайте и подыхайте!» Правозащитников вокруг Чечни собралось больше, чем самих чеченцев. Ни для кого не секрет, что правозащитная деятельность сегодня – очень хороший бизнес.

Но Политковская к тому времени уже научилась работать локтями. О том, что ее когда-то уволили из «Общей газеты» за профнепригодность, западные фонды не знали, а Березовскому нужны были другие качества этой оборотистой дамы.

Бизнес на чужой беде оказался для Политковской весьма прибыльным. Одна из главных радостей правозащитной деятельности – всевозможные международные премии.

Когда вопрос касается не человеческого горя, а собственного кошелька, Политковская пускает в ход всю свою женскую истеричность. История получения одной из премий весьма красноречиво описана устами персонажей скандальной книги Андрея Мальгина «Советник президента»:

«-- …Она приехала в Берлин, чтобы получить премию Вальтера Гамнюса. За гражданское мужество якобы. Вы к тому времени из Германии уже умотали в Москву. А я еще там поболталась немного, и вот стала свидетелем такого скандала. Короче, приезжает Поллитровская, ей с помпой вручают 30 тысяч евро…

Нехило, - искренне позавидовала Валентина.

Чем менее известна премия – тем она больше по размеру. Это закон, запомни. Но ты слушай – дальше самое интересное. Между Германией и Россией соглашение

Об отсутствии двойного налогообложения. И аккуратисты-немцы у нее спрашивают: где желаете платить налоги. «А где меньше?» - естественно интересуется Поллитровская. Ей отвечают: «Сколько у вас, в России, не знаем, но у нас 40 процентов!» Ну то есть полная обдираловка. И посоветовали вообще-то платить в России. «Ну, в России так в России», - согласилась хитрожопая Поллитровская. Разумеется, в России она никому сообщать о полученных деньгах не собиралась.

«Очень хорошо, сказали немцы, так и запишем. А теперь не соизволите ли вы сообщить свой ИНН?» - «А зачем вам ИНН?» - «А это чтобы поставить в известность ваши налоговые органы», - спокойно так ей отвечает какой-токлерк из гамнюсовского комитета. Что тут началось! Как она орала! Что потом несла на пресс-конференции!

Ну что она могла нести?

Валь, я сама не слышала, знаю в пересказе. Но типа орала, что получила премию от общественного немецкого фонда за то, что в поте лица борется с тоталитаризмом в России, а немецкие бюрократы фактически львиную долю премии прямым ходом отправляют российскому тоталитарному государству, и там на эти деньги, собранные честнейшими немцами, русское правительство будет строить тюрьмы для диссидентов..И все в таком духе…Помнишь, как она в самолете блеванула, и из этого целое дело выросло – что ее спецслужбы специально отравили, чтоб она до Кавказа не долетела.»

Нежелание правозащитника делиться с тоталитарным государством понятно. Но почему, спрашивается, в таком случае не заплатить налоги в Германии – той самой стране, которая ее наградила? Этим простым жестом можно было бы и лицо сохранить, и «спасибо» сказать добрым и наивным немцам, которые повелись на откровенное заказное фуфло, приняв его за чистую монету. Но – нет, не такова правозащитница Политковская. Делиться – это не ее принцип. А поскольку на самом деле она является не правозащитником, а всего лишь проектом, то правил нормального правозащитного движения она не знает. А правила просты - в дипломах, сопровождающих все эти премии, любой фонд сообщает: мы надеемся, что эти деньги пойдут на дело защиты прав человека. У всех, конечно, свои формулировки, но суть одна. То есть правозащитные премии даются вовсе не на покупку автомобилей и бриллиантов. И если правозащитник забирает деньги себе, да еще и отказывается платить налоги, - он дискредитирует не только себя, но и саму идею защиты прав человека. А впрочем, кто мог объяснить Политковской эту простую вещь? Березовский? Или, может, Аушев, который возит ее за границу в качестве эскорта? Так что, по большому счету, претензий к Анне Политковской быть не может. Она – всего лишь Катя Лель от журналистики: «Я, как бабочка, порхаю над всем, и все без проблем…» Тоже, кстати, весьма удачный проект.

Напоследок – еще цитата из книги Мальгина:

Разумеется, Валентина сразу же набрала номер Анны Бербер….

Так вот, дорогая моя Валентина, через минуту я тебе зачту полный список всех ее премий… 12.000 фунтов стерлингов…. Премия в 50 тысяч евро… премия «свободы прессы» размером 7.600 евро…»

Ладно, Ань, хватит. Я просто в шоке.

Да брось ты. Девушка сделала себе имя. И теперь стрижет купоны. Есть только одно неудобство во всем этом: она теперь вынужднеа без конца изображать, как ее преследуют. Без этого ей теперь никуда. И уж, разумеется, ни на шаг не отступать от своей позиции. А позицию ты знаешь.

Ну да. Типа долой агрессоров из Чечни.»

А для чего ей это было надо:
Встать на пути отчаянной беды,
Второй чеченской - бешеного ада,
Распутывать преступные следы?

Размышления в пикете памяти Анны Политковской

"Лучшим джихадом является слово правды, сказанное в лицо несправедливому правителю" , - неизвестно, была ли знакома Анна Политковская с этим изречением пророка Мухаммада. Но зато можно определенно сказать, что именно ради того, чтобы отстоять собственное видение правды, Анна жила и умерла. Тем не менее героическая смерть отважного журналиста не должна скрыть от нас глубину трагедии ее жизни.

Анна Политковская вызывает в российском обществе настолько полярные чувства и эмоции, что уже только поэтому о ней нельзя говорить как об обычном журналисте. Как удалось одному человеку собрать богатый букет из таких противоречивых оценок - от "врага России" до "матери Терезы", - интересный вопрос.

Расходясь в оценке ее деятельности, и враги ее, и сторонники сходились в одном: она была красивой женщиной, ввязавшейся в мужские игры. Но ее трагедия заключалась отнюдь не в этом. Красивые женщины в мужских играх только приветствуются, если они послушно исполняют исключительно женские роли. Но если женщина претендует в этой игре на мужские роли, то рождается полярность оценок - от восторга до ненависти. Трагедия не только в том, что без матери осталась семья из двоих детей, но и в том, что без матери осталась большая семья из тысяч и тысяч униженных и оскорбленных...

Журналистика как участие

Творчество Анны Политковской сложно назвать журналистикой в ее классическом понимании. Она не могла - да и не старалась - придерживаться объективной отстраненности, отсутствия своей оценки в описании проблемы или конфликта. Она, наоборот, целиком в них растворялась. А растворяясь, тут же принимала бой и вела его до самого конца - до полного изнеможения или полной победы.

Ее супруг Александр Политковский , с которым они прожили вместе 21 год, признается в интервью нашему журналу, что еще где-то в начале 2000 года он, прочитав ее очередной опубликованный материал, сказал: "Ты понимаешь, это не журналистика" . Сам Александр до сих пор теряется в попытках определить род деятельности Анны: "Это то ли писательство, то ли что-то еще..." . Деятельность Анны он определяет как некую тревогу о справедливости, изливаемую на газетные полосы.

Юлия Латынина, соратница Анны Политковской по перу и либерально-журналистскому цеху, соглашается с тем, что работы Анны не были журналистикой. Но не в плохом, а в хорошем смысле слова. Чтобы проиллюстрировать свою мысль, она приводит в пример случай, как сначала к ней, Юлии, а потом к Анне обратился за помощью Рашид Оздоев, бывший федеральный судья из Ингушетии. У него тогда пропал сын, а потом и второй, который попытался разыскать первого.

По словам Юлии, она отказала Рашиду Оздоеву в помощи, а Анна - нет. И вот, после нескольких публикаций Анны, случилось чудо: одного из сыновей выпустили, несмотря на то что, по словам Латыниной, в Ингушетии обычно не выпускают никого. "Я поступила как журналист, а Анна спасла жизнь человеку" , - объясняет Юлия Латынина разницу между своим отношением к профессии и отношением к работе Политковской.

"А когда Анатолий Аграновский отстоял в 1960-е годы право Святослава Федорова на его метод, в результате чего Федоров смог прооперировать десятки тысяч людей по всему миру, вернув им зрение, - это можно назвать журналистикой?" - вопрошает Дмитрий Муратов . И далее выказывает свою абсолютную уверенность в том, что у российской журналистики есть, может быть, неправильный, но тяжелейший, связанный с гуманистической традицией русской литературы, крест.

Муратов убежден в том, что журналист обязан не только описывать жизнь - он обязан в нее вмешиваться. "Это во многом чисто российский феномен , - утверждает Муратов, - и он ведется ровно от путешествия Чехова на Сахалин, после чего смягчались нравы в отношении каторжников; от Власа Дорошевича, от босяцких очерков Горького" .

Если это и так, и если, как утверждает Муратов, вмешательство в окружающую жизнь и есть тяжкий крест российской журналистики, то это связано в первую очередь с тем, что на протяжении всей истории становления общества и государства Российского в нашей стране так и не сложились другие институты защиты простого человека.

Оттого эту ношу и пришлось взваливать на себя российской журналистике, которая таким образом превращалась в некий институт социального и политического участия. О чем тот же Муратов восклицает: "Скажите, а Михаил Леонтьев - это журналистика?"

На что сам Михаил Леонтьев дает ответ: "Нет, я не являюсь журналистом. И было бы глупо обвинять Политковскую в том, что она не соответствует стандартам того, чему не соответствую я сам... Объективной журналистики вообще не бывает , - продолжает Леонтьев. - Этот термин придумали англосаксы, чтобы морочить людям голову" . Но он считает, что существуют некие профессиональные требования к работе журналиста, которые в разных исторических и географических условиях бывают разными.

Но Анна Политковская определенно выбивалась из всех этих рамок. И в этой особой миссии русской журналистики Политковская и Леонтьев представляют собой наиболее яркие примеры совершенно противоположных полюсов социального и политического участия журналиста. Это признает и сам Михаил, утверждая, что Анна была убежденным и страстным врагом правящего режима. По его словам, она была не журналистом, а борцом. Борцом в первую очередь с правящим режимом. За что ее, собственно, и убили, на его взгляд, желая подставить режим.

На вопрос о том, насколько приемлема для журналиста такая позиция плотного участия в жизни окружающего общества, Юлия Латынина отвечает: "Мать Тереза не была врачом. И Анна Политковская не задавалась вопросом о том, имеет ли журналист право быть матерью Терезой - она ею просто была. Врачей много, но мать Тереза была одна. Журналистов много, а Политковская была одна" .

Матерь Анна

Материнские качества, приписываемые Анне Политковской по отношению к людям, которых она защищала, упоминаются многими ее коллегами и близкими. И опять - на фоне диаметрально противоположных оценок со стороны противников ее деятельности.

Михаил Леонтьев утверждает, что ее позицией защиты прав чеченцев технически пользовались чеченские бандиты для прикрытия и обеспечения своих операций против российских солдат. "На их совести просто сотни жизней , - утверждает Леонтьев, имея в виду соратников Анны по демократическому лагерю. - Это люди, которые в условиях войны сознательно или бессознательно работали с врагом" .

Как утверждает Александр Политковский, дело было не в чеченцах. Она была готова помочь всем, кому нужна была помощь.

Дмитрий Муратов утверждает, что источником ее энергии была отнюдь не ненависть к убийцам чеченского народа. " Точно так же она яростно нападала на Масхадова, когда тот, по ее мнению, не шел на необходимые шаги по прекращению войны , - поясняет Муратов. - У них с Масхадовым даже были на этой почве очень серьезные личные конфликты , - продолжает он. - И она его неоднократно упрекала в газете в том, что он не хочет принимать шаги для достижения мира в Чечне" . Основными же интересами, которыми она руководствовалась в своей работе, по словам Муратова, были интересы тех людей, которые к ней приходили за правдой и защитой.

Александр Политковский уверяет: "Поймите, если бы это было в Якутии, она бы защищала якутов. Взять хотя бы тот самый 45-й полк, где ей чуть ли не расстрелом грозили. Приблизительно через год после этого к ней пришли офицеры того самого полка, которым не заплатили боевые и сняли с очереди на жилье. И она точно с такой же энергией защищала уже права этих офицеров" .

"А Чечня вызывала у нее интерес , - объясняет Муратов, - именно творящимися там преступлениями, похищениями людей, вымогательствами, тем, что там бэтээры ездят с замазанными номерами гораздо чаще, чем в пределах Садового кольца" . Со слов ее коллег, к ней постоянно выстраивалась очередь из тех, кто доверял ей. Доверял тому, что она пишет. Очередь из тех, кто надеялся, что она их защитит. Причем эти люди зачастую не называли своих имен - боялись расправы.

Юлия Латынина признает, что Анна, как правило, верила всему, что рассказывали пришедшие к ней люди. Когда ей рассказывали очень страшные вещи, она их публиковала в газете, даже если не находила тому подтверждения. "Иногда при этом она садилась в лужу , - утверждает Юлия Латынина. - Но процентов 70 из написанного ею - это вещи, о которых не решался написать никто" .

Именно эту склонность оперировать непроверенными фактами ставят ей в вину все критики. Михаил Леонтьев утверждает, что Анне Политковской факты, которые компрометируют режим, только казались реальностью. "Она не могла перепроверить факты, - утверждает Леонтьев. - Я знаю истинную суть некоторых из ее историй о замученных чеченцах. Некоторые из них были очень крупными кровавыми бандитами. А некоторые - агентурой, которые приходили к ней, будто похищенные федералами невинные чеченцы" .

Дмитрий Муратов также не отрицает, что Анна безоговорочно доверяла своим источникам. Но, с его слов, она старалась, насколько было возможно, эти факты проверить. "Но это же была глухая стена! - восклицает Муратов. - Проверить же ничего фактически было невозможно! А как это было возможно делать? Война, власти нет... Не к кому ей было обращаться, кроме очевидцев и свидетелей. А другая сторона всегда все отрицала, твердила, что ничего этого не было. Ведь и Чернокозово тоже долгое время отрицали... Но, кстати, именно благодаря ее материалам , - продолжает Муратов, - заставили писать номера на бэтээрах, а маски снимать" .

Муратов считает, что чеченская война дала рождение такому явлению в России, как женская военная журналистика. И для большинства женщин журналистов эта война закончилась трагично. Смерть и плен, как в случаях с Надеждой Чайковой и Еленой Масюк, подстерегали в Чечне женщин журналистов так же часто, как и мужчин.

"И эта женская журналистика была очень правильной , - размышляет Муратов. - Она несла в себе гораздо больший гуманистический заряд. Это главное, чего нам сегодня не хватает" .

Эта женская военная журналистика, на его взгляд, является продолжением русской традиции гуманизма. Политковская же в своей журналистской деятельности руководствовалась тем же, что и сестры милосердия: материнским инстинктом, присущим любой женщине, - желанием помочь и заслонить.

Сгоревший боец

Трагедия Анны Политковской усугублялась тем, что со временем многие привыкли к тому, что она бесстрашно рвется в бой и готова отстаивать самую страшную правду. Оттого многие обращавшиеся к ней за защитой (не называвшие своих имен из страха, предоставлявшие ей информацию, которую невозможно проверить) фактически пользовались ею как щитом или как тараном, толкая впереди себя.

Дмитрий Муратов утверждает, что по этому поводу они с ней постоянно конфликтовали. " Я ей всегда говорил , - рассказывает он, - что негоже красивую молодую женщину толкать впереди себя, а она говорила, что не может обвинить этих людей в отсутствии смелости, поскольку практически всех чеченских пассионариев война выбила. Поэтому она говорила, что всегда будет защищать этих людей, чтобы им возвращали родственников, платили компенсацию, не требовали дань" .

Дмитрий Муратов утверждает, что в борьбе против Кадырова Анне было абсолютно не важна его личность. Ей было все равно, Кадыров это или не Кадыров. Ее интересовала судьба конкретных людей. "Человек и его право на жизнь, на свободу и на собственность, а никакой не Кадыров, были объектами ее внимания" , - повторяет Муратов.

Юлию Латынину Анна критиковала за то, что та, зная о том, что творится в Чечне, все же приняла фигуру Рамзана Кадырова. "Ее отношение к деятельности Кадырова основывалось на позиции правозащитницы, поскольку то, что творилось в Чечне, не влезало ни в какие правовые рамки" , - утверждает Латынина.

"Я же относилась и отношусь к Рамзану Кадырову, как Николло Маккиавелли относился к Чезаре Борджиа. И примерно по тем же причинам" , - продолжает она.

Что это за причины, Юлия пояснила ранее в своем комментарии: она хоть и воспринимает правление Кадырова в Чечне как диктатуру, но считает эту диктатуру эффективной, при которой республика отстраивается темпами Магнитки.

Будучи журналистом, достаточно тонко чувствующим кавказскую специфику, Юлия Латынина поясняет, что трагедией многих журналистов являлось то, что они, оказавшись в воюющей Чечне, не осознавали, что это общество существует по совершенно другим законам. "Если вы приехали к волкам и думаете, что это пудели, вас ждут неприятные неожиданности" , - заявляет она. Именно в эту ловушку собственных иллюзий и заблуждений, со слов Латыниной, попали и Елена Масюк, и Политковская. Приехав в воюющую республику, Анна продолжала помогать простым людям, несмотря на опасности, угрожавшие ее собственной жизни.

Александр Политковский уверяет, что, когда они уже не жили вместе с Анной, он с Муратовым договаривался, что редакция больше не будет отправлять ее в Чечню. На что Муратов ответил, что, когда она звонит ему, оказывается, что звонок сделан из Владикавказа.

"Редакция ее туда не посылала , - объясняет Александр, - Но ее могли туда посылать правозащитники, она сама могла и на запрос откликаться. Проблема была в том, что она стала фактически загнанной лошадью, которую гонят впереди и которая уже не может остановиться" .

По словам Муратова, Политковская как человек глубоко демократических взглядов исповедовала некий политический протестантизм, который, переформулировав древних греков, изложил Лев Толстой: "Делай что должен, и пусть будет что будет". А должным она, судя по всему, считала именно произнесение того слова правды, которое согласно исламской традиции и является лучшим джихадом.

Стойкий оловянный солдатик

Нельзя сказать, что Анна Политковская не боялась расправы. Она сама знала, что это реальная опасность. Об этом ее постоянно предупреждали близкие и коллеги. По словам Александра Политковского, еще в начале 1990-х, в пору, когда он еще вел программу "Взгляд", он заставил Анну оформить гражданство США. "Когда меня стали снимать с эфира и прессовать, - рассказывает Александр, - я попросил ее оформить американское гражданство, чтобы она могла хотя бы детей спасти, если меня посадят" .

Потом был эпизод с угрозами в адрес Анны со стороны некоего анонимного адресата за подписью "Кадет". Под этим именем мог скрываться осужденный на основе ее публикаций боец ханты-мансийского ОМОНа Сергей Лапин.

Именно тогда Анна действительно, почувствовав реальную угрозу, предприняла попытку уйти от угрозы. Некоторое время она пережидала в Вене, на квартире, которую для нее снимала редакция. Но, дописав очередную книгу, Анна предпочла вернуться в Россию и продолжить свою миссию. Видимо, она все-таки верила, что Москва - это не Махачкала и не Назрань, где журналистов и оппозиционеров убивают на улицах. Но оказалось, что для некоторых вся Россия превратилась в большой Кавказ.

Трагедия Анны Политковской заключалась в том, что она стремилась быть и бойцом, и матерью Терезой одновременно. Она не смогла выбрать одну миссию и действовать сообразно ей.

Тимур Алиев , некогда редактор независимой чеченской газеты, а ныне советник президента Чечни, рассказывает, что в его бытность редактором к нему пришли люди, которые жаловались на чиновничий произвол. Они просто рассказывали о своих проблемах, ничего не прося, и говорили, что про них год назад уже писала Анна Политковская. И они, памятуя о том сочувствии, что она проявила к ним, просто пришли в редакцию рассказать о своих новых трудностях.

"О чем говорит этот пример? - спрашивает Тимур. - О том, что при сегодняшнем дефиците доверия со стороны общества по отношению к прессе одна журналистка смогла переломить эту ситуацию. Мне кажется, это лучшая память, которую может оставить по себе журналист" .

И при такой потребности униженных и оскорбленных в ней Анна Политковская, разрывавшаяся между двумя своими гранями, сгорела в огне своего непримиримого джихада как стойкий оловянный солдатик вместе с бумажной красавицей своей мечты о другой России...

Российская журналистка и правозащитница, лауреат множества российских и международных премий. Широко известна публикациями, посвящёнными конфликту в Чечне.

Детство, образование, личная жизнь

Родилась в Нью-Йорке, где её родители находились на дипломатической работе. Девичью фамилию Мазепа получила от отца, Степана Мазепы, сотрудника миссии Украинской ССР при ООН. По словам подруг, в школе увлекалась творчеством Цветаевой видео. В 1980 окончила факультет журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова. Её дипломная работа была посвящена творчеству Марины Цветаевой. Во время обучения в МГУ познакомилась и вышла замуж за Александра Политковского, который обучался на том же факультете, но был на 5 лет её старше. От этого брака Политковские имели двоих детей, Илью и Веру, однако, по признанию самого Александра, в 2000 г. брак фактически распался, хотя официально они разведены не были. Анна уделяла много внимания детям и была хорошей хозяйкой. Карьера Александра Политковского стремительно развивалась во время перестройки, но пошла на спад в постперестроечный период после убийства Влада Листьева, в то время как Анна постепенно завоёвывала известность, благодаря своим острым публицистическим репортажам. В начале 1990-х Политковская получила гражданство США как родившаяся в этой стране (по праву рождения), оставшись при этом и гражданкой России.

Журналистская деятельность

В 1982-1993 годах работала в газетах «Известия» и «Воздушный транспорт», в творческом объединении «ЭСКАРТ», издательстве «Паритет». В 1994-1999 годах - обозреватель, редактор отдела чрезвычайных происшествий «Общей газеты».

С 1999 года - обозреватель «Новой газеты». Политковская неоднократно выезжала в районы боевых действий. За серию репортажей из Чечни в январе 2000 года Анне Политковской присуждена премия «Золотое перо России». Ей присуждались: премия Союза журналистов РФ «Добрый поступок - доброе сердце», премия Союза журналистов за материалы по борьбе с коррупцией, диплом «Золотой гонг-2000» за серию материалов о Чечне.

Автор документальных книг «Путешествие в ад. Чеченский дневник», «Вторая чеченская», а также Putin’s Russia («Путинская Россия»), опубликованной в Великобритании. Последняя её публикация в «Новой газете» - «Карательный сговор» - была посвящена составу и деятельности чеченских отрядов, воюющих на стороне федеральных сил.

Правозащитная деятельность

Помимо журналистики, Политковская занималась правозащитной деятельностью, помогала матерям погибших солдат отстаивать свои права в судах, проводила расследования коррупции в Министерстве обороны, командовании Объединённой группировки федеральных войск в Чечне, помогала жертвам Норд-Оста.

Резко критиковала действующую власть - вот, например, строки из её книги «Путинская Россия»:

«За что я так не люблю Путина? Вот именно за это. За чёрствость, которая хуже преступления, за его цинизм, расизм, за его ложь, за газ, который он применил в ходе осады „Норд-Оста“, за избиение младенцев, которое продолжалось в течение всего его первого президентского срока».

Под «избиением младенцев» (исторической параллелью с царём Иродом) автор имеет в виду гибель детей во время боевых действий в Чечне.

Февраль 2001 - Анна Политковская была задержана в посёлке Хоттуни на территории Чечни и выслана за пребывание без аккредитации в зоне проведения антитеррористической операции. Политковская сообщила о похищениях людей, вымогательстве лицами, представлявшимися сотрудниками ФСБ, а также о фильтрационном лагере для чеченцев в расположении 45 полка ВДВ, где по её сведениям практиковались пытки. Военные отвергли эти заявления.

Сентябрь 2001 - Анна Политковская в своей публикации «Люди исчезающие» обвинила сотрудников милиции, прикомандированных к чеченскому МВД, в убийствах мирных жителей. В марте 2005 года один из «героев» публикации был осуждён на 11 лет.

Февраль 2002 - Анна Политковская исчезла во время командировки в Чечню и появилась через несколько дней в Назрани, Ингушетия, заявив, что ей пришлось скрываться от ФСБ, которая хотела помешать её расследованию убийств мирных жителей.

Октябрь 2002 - участвовала в переговорах с террористами, захватившими в Москве зрителей мюзикла «Норд-Ост», носила заложникам воду.

С 2003 года Анна Политковская обвиняла Рамзана Кадырова и его подчинённых в похищениях людей, вымогательствах и других преступлениях.

2 сентября 2004 - Анна Политковская во время захвата заложников в бесланской школе вылетела в Беслан, надеясь выступить посредником на переговорах, однако в самолёте, выпив чаю, через 10 минут потеряла сознание и была госпитализирована в Ростове-на-Дону в тяжёлом состоянии с диагнозом «отравление неизвестными токсинами». Анализы, взятые у Политковской тотчас по попадании в больницу, были уничтожены. У Политковской были серьезно повреждены печень, почки и эндокринная система. Политковская полагала, что её пытались отравить сотрудники ФСБ По словам Политковской, её «устранили из поля», чтобы не дать ей осуществить её план урегулирования ситуации. Она утверждала, что в России возобновила работу 12-я лаборатория КГБ, занимавшаяся производством ядов (эту лабораторию обвиняет в отравлении Политковской и бывший корреспондент ВВС в Москве Мартин Сикссмит, ссылаясь на источник в ФСБ. В авиакомпании, самолётом которой летела Политковская, заявили: «Политковскую с помощью чая отравить никак не могли - его наливают всем пассажирам из одного чайника. Жалоб от других пассажиров не поступило. А Анну, как нам рассказал бортпроводник того рейса, вскоре после обеда начало тошнить, и она потеряла сознание. Представитель авиакомпании сопровождал ее до больницы. Там ему сказали, что это скорее не отравление, а какая-то вирусная инфекция».

Убийство

Политковская была застрелена в лифте своего дома в центре Москвы (Лесная улица, дом 8) 7 октября 2006 года. Сотрудники милиции нашли пистолет Макарова и четыре гильзы рядом с телом. Первые сведения указывали на заказное убийство, так как было произведено четыре выстрела, включая выстрел в голову. На сентябрь 2007-го года заказчики преступления найдены не были.

Редактор «Новой Газеты» Дмитрий Муратов сказал, что Политковская в день своего убийства собиралась передать длинную работу о практике пыток, применяемых чеченскими властями. По словам Муратова, статья обвиняла подразделения безопасности про-московского премьер-министра Чечни Рамзана Кадырова в использовании пыток. На следующий после убийства день милиция забрала жёсткий диск и материал к статье. По словам Муратова, исчезли две фотографии подозреваемых мучителей.

Расследование

Согласно просочившимся в прессу сведениям, ход расследования был таков. Следственной группе, проанализировав данные видеокамер наблюдения, удалось установить автомобиль, на котором подъехали к дому предполагаемые убийцы. Автомобиль принадлежал семье киллеров из Чечни братьев Махмудовых из так называемой «Лазанской» группировки (по названию ресторана «Лазанья» в Москве на Пятницкой улице - по другим источникам, название ресторана якобы «Алазань». Лидер этой группировки, Нухаев, обвиняется в убийстве Пола Хлебникова). Также было установлено, что незадолго до убийства (в сентябре) адрес Политковской «пробивал» в базе данных ФСБ полковник ФСБ Павел Рягузов, который немедленно вслед на тем позвонил своему давнему знакомому (и, предположительно, агенту), бывшему главе Ачхой-Мартановского района Чечни Шамилю Бураеву. Поскольку Политковская проживала по новому адресу, то для установления ее местожительства предполагаемыми убийцами была нанята милицейская группа слежки. Связующим звеном между группами, по версии следствия, служил бывший оперативный сотрудник этнического отдела РУБОП, знакомый Рягузова Сергей Хаджикурбанов.

По версии следствия, организатором преступной группы являлся один из лидеров «лазанской» группировки Магомед Димельханов. К последнему весной 2006 года поступил заказ на убийство Политковской, поскольку к журналистке имели «серьезные претензии большие люди в Чечне». Выполнение заказа было поручено братьям Махмудовым, которые привлекли к делу рыночного торговца и шофера банды Ахмеда Исаева. Пытаясь установить адрес Политковской, преступники обратились к Хаджикурбанову, который свел их с Рягузовым, передавшим адрес и снабжавшим банду информацией о телефонных переговорах Политковской. Кроме того, Хаджикурбанов организовал слежку за Политковской, обратившись за помощью к сотрудникам оперативно-поискового управления ГУВД Москвы Дмитрию Лебедеву, Дмитрию Грачеву и Олегу Алимову. К был также привлечен бывший милиционер, работавший в ЧОПе, Алексей Беркин. При этом утверждается, что о подлинной цели слежки за Политковской представители силовых структур якобы осведомлены не были.

В августе 2007 г. по делу об убийстве Политковской было арестовано 10 человек: Алексей Беркин, Дмитрий Лебедев, Тамерлан Махмудов, Джабраил Махмудов, Ибрагим Махмудов, Олег Алимов, Магомед Димельханов, Ахмед Исаев, Сергей Хаджикурбанов и Дмитрий Грачев. Вслед за тем были арестованы Рягузов и Бураев. Однако, по данным прессы, милиционер Беркин был вскоре отпущен под ареста за недостатком доказательств, тогда как у Хаджикурбанова, по данным прессы, оказалось алиби (он с 2004 по конец 2006 г. находился в тюрьме). По другим данным, Хаджикурбанов был освобожден до убийства Политковской (по данным "Новой Газеты - в сентябре.

Генеральный прокурор РФ Юрий Чайка во время своей встречи с президентом РФ уточнил, что убийство готовилось двумя группами - первая следила за журналисткой, а вторая контролировала первую. В слежке за Политковской подозреваются бывшие сотрудники оперативно-поискового управления ГУВД: Алексей Беркин, Дмитрий Лебедев, Олег Алимов и Дмитрий Грачёв. Вторая же группа состояла в основном из уроженцев Чеченской Республики: Джабраила Махмудова, его братьев Тамерлана и Ибрагима, предполагаемого лидера группы Магомеда Димельханова, а также бывшего оперативника московского УБОП Сергея Хаджикурбанова.

Мотивом преступления генеральный прокурор назвал:

… дестабилизацию обстановки в стране, изменение конституционного порядка, формирование в России кризисов, возврат к прежней системе правления, когда всё решали деньги и олигархи…

Заказчик убийства пока остаётся неизвестным, хотя прокуратура заявила, что это человек, живущий за границей и лично знакомый с Политковской. По совпадению, к подобному выводу уже после 3 дней после убийства пришёл и президент РФ Владимир Путин. Как считают некоторые эксперты и журналисты, генпрокурор намекает на Бориса Березовского, который живёт в Соединённом Королевстве и встречался с Политковской. Но есть и другие версии. По одной из них, генпрокуратура пытается отвести подозрения от чеченских властей, так как за два дня до убийства Анна Политковская заявила, что планирует выступить свидетелем по делу о пытках и похищениях в Чечне, проводимых под руководством Рамзана Кадырова. Также, по одной из версий, прокуратура подозревает в качестве заказчика бывшего главу «ЮКОСа» Леонида Невзлина, который сейчас проживает в Израиле.

27 августа 2007 года начальник УСБ ФСБ РФ заявил, что в убийстве Анны Политковской обвиняется сотрудник службы по Центральному административному округу Москвы УФСБ по Москве и Московской области подполковник Павел Рягузов.

21 сентября 2007 года следствие предъявило обвиниение по статье 33 и статье 105 УК (соучастие в убийстве в форме пособничества) бывшему главе Ачхой-Мартановского района Чеченской республики Шамилю Бураеву. Следствие подозревает, что Бураев обратился к Рягузову с просьбой выяснить адрес проживания Политковской и затем Бураев передал его братьям Махмудовым.

Версии убийства

Журналистами и аналитиками выдвигались различные версии убийства Политковской. Согласно одной из версий, причастным к убийству является руководство Чеченской Республики, согласно другой - российские власти, согласно третьей версии - убийство Политковской в день рождения Владимира Путина - это провокация против него и Рамзана Кадырова, согласно четвёртой версии убийство было выгодно Западу и оппозиции.

По версии Елены Трегубовой Политковскую могли убить два человека: президент Чечни Кадыров или заместитель руководителя администрации президента России Игорь Сечин. Трегубова сообщила, что незадолго до своей смерти Политковская рассказала в одном из интервью, что Сечин в частной беседе очень грубо и обидно высказался в адрес Путина, а именно словами, которые нельзя передать в официальной обстановке.

Политолог, член правления фонда «Институт развития», эксперт сайта kremlin.org Павел Святенков заявлял, что убийство журналистки выгодно Западу, так как позволяет ему более активно влиять на президентские выборы 2008 в России.

Журналист Андрей Караулов уверен, что убийство Политковской выгодно прежде всего тем, кто «больше всего об этом говорит». «По любому, эта смерть не нужна власти - это очевидный факт, а то, что оппозиция уже сегодня устраивает пляски на крови, по-моему, говорит о многом», считает журналист.

Президент фонда «Политика» Вячеслав Никонов не видит политических сил внутри России, которым было бы выгодно убийство Политковской: «Расправляться с журналисткой, которая постоянно ездит в Чечню, в центре Москвы, в день рождения Путина, накануне поездки президента на Запад? Очевидно, что это просто нелепо».

Главный редактор газеты «Московские новости» Виталий Третьяков считает, что в нынешних условиях о существовании Политковской в Кремле и российских спецслужбах уже забыли и лишь убийство о ней напомнило. По мнению Третьякова, в любом случае российские спецслужбы имели возможность, если бы хотели, «убрать» Политковскую гораздо раньше и на территории Северного Кавказа, где вообще никто бы никаких концов не нашёл. По мнению журналиста, Рамзан Кадыров «сам так часто и нелицеприятно отзывался о Политковской, что нужно быть полным идиотом, чтобы после этого отдавать приказ о ее ликвидации». Журналист отмечает, что Политковскую убили прямо накануне визита Владимира Путина в Германию. По мнению Третьякова, худшей услуги оказать Путину было невозможно. Третьяков приходит к выводу о том, что именно Кадырову и особенно Кремлю убийство Политковской более всего осложняет жизнь. Журналист считает, что Кремль и российские спецслужбы к убийству Политковской никакого отношения не имеют и иметь не могут, потому что, помимо неё самой и её семьи, они - главные пострадавшие в этом деле. Следовательно, делает вывод Третьяков, убийство Политковской - чисто политическая провокация, направленная против Путина или Рамзана Кадырова, причем точно рассчитанная по времени, с прицелом скорее на первый адрес, чем на второй.

Согласно тексту электронного письма, пришедшего на адрес сайта «Гулаг» (принадлежит американской некоммерческой организации) и подписанного именами участников чеченского вооруженного формирования, созданного Рамзаном Кадыровым и подчинявшегося Мовлади Байсарову: Тимура из ст. Кирова, Асламбека из с/за Ленина, Имрана Куркаева по кличке Ипан из Самашек, Адама по кличке Стоматолог и Романа Карнукаева из Самашек, Политковская была убита авторами письма по приказу Рамазана Кадырова и при участии полковника ФСБ по фамилии Дранец. Редакция сайта «Гулаг» признает, что «не имеет возможности проверить данную информацию».

Согласно сайту Polit.ru, следователи, расследовавшие убйиство Политковской, полагают, что ее убийство было «инициативой, проявленной снизу», и что «ее могли убить кто-то из людей, фанатично преданных фигурантам ее публикаций. А подтолкнула на убийство того, возможно, брошенная в сердцах оскорбленным чиновником или команадиром фраза».

19 октября 2006 на одном из «круглых столов», где обсуждалась тема убийства Политковской, Александр Литвиненко заявил о том, что Путин лично передавал угрозы Политковской через российского политика Ирину Хакамаду. Сама Ирина Хакамада прокомментировала это заявление Литвиненко следующим образом: «С того времени, как я последний раз была в Кремле, прошло уже три года. Три года я не посещала Кремль - не ходила ни к Путину, ни к Суркову, ни к кому другому. (…) Это бред, понимаете, я ничего не могу сказать, это бред. Думаю, что Литвиненко ничего не знал. Он уже давно живёт в Лондоне, поэтому я не понимаю, как он мог знать».

Правозащитница Людмила Алексеева уверена в том, что причина убийства Политковской - её профессиональная деятельность: «Она обличала насилие и защищала жертв этого насилия». Депутат Государственной думы Владимир Рыжков заявил: «Она занималась Бесланом, она занималась „Норд-Остом“, она занималась коррупцией и Чечнёй - здесь и надо искать мотивы».

Журналист «Новой газеты» Вячеслав Измайлов предположил, что убийство могло быть организовано «чеченцами, связанными со спецслужбами». Другие версии, предложенные Измайловым, включали месть чеченского премьер-министра Рамзана Кадырова за разоблачение похищений и убийств, которые могли осуществляться по его указанию.Измайлов предположил и месть сотрудников ОМОН из Нижневартовска, один из которых, Сергей Лапин (кличка «Кадет»), благодаря статьям Политковской, был осуждён за похищение и убийство в Чечне.

Помимо основных версий о причастности Кадырова или федеральных военнослужащих, следственная бригада не исключала, что убийство - дело рук противников Кадырова, которые хотят таким образом его дискредитировать, либо неназванных заказчиков «из-за рубежа» с расчётом подорвать престиж государства. Журналистка правительственной «Российской газеты» Наталья Козлова предположила, что Борис Березовский или Ахмед Закаев организовали убийство, чтобы создать повод для критики российской власти.

Похороны Анны Политковской

Комментарии официальных лиц

Россия

Уполномоченный по правам человека при президенте России Владимир Лукин заявил: «Она была правозащитницей и журналисткой в настоящем смысле этого слова, герой России».

Президент России Владимир Путин заявил:

… это убийство само по себе наносит действующей власти и в России, и в Чеченской Республике, которой она занималась профессионально в последнее время, гораздо больший урон и ущерб, чем её публикации

(См. также Ответы на вопросы, заданные во время интервью телеканалу АРД и Интервью газете «Зюддойче цайтунг».)

Председатель правительства Чеченской Республики Рамзан Кадыров заявил:

Хочу подчеркнуть, что несмотря на то, что материалы Политковской о Чечне не всегда носили объективный характер, мне искренне и по человечески жаль журналистку(…) Посягать на жизнь журналиста, это значит препятствовать свободе слова, что в демократическом обществе недопустимо. Случившееся - серьезный повод задуматься и сделать серьезные выводы.

ПАСЕ

25 января 2007 на сессии ПАСЕ в Страсбурге был заслушан доклад «Угрозы жизни и свободе выражения мнения журналистов» (автор - британский депутат Эндрю Макинтош), вынесенный на обсуждение вместо снятой резолюции о российско-грузинских отношениях. В докладе была высказана озабоченность ПАСЕ «многочисленными нападениями и угрозами жизни и свободе слова журналистов в Европе» в 2006 и в январе 2007, при этом отдельно были упомянуты убийства армянского журналиста Гранта Динка в Турции и Анны Политковской. В проекте резолюции был предложен пункт о том, что ПАСЕ призывает российских парламентариев «провести независимые парламентские расследования убийства Анны Политковской».

По настоянию российской делегации, текст был изменён, и теперь он звучит следующим образом: «национальные парламенты должны следить за криминальными расследованиями и признавать ответственность властей не только за отсутствие расследования, но и за отсутствие результатов, например, российский парламент в отношении убийства Анны Политковской».

Глава российской делегации Константин Косачёв заявил, что у парламентариев нет причин не доверять следственным органам: «Депутаты Госдумы находятся в полном контакте с родственниками и коллегами Политковской. И по нашим ощущениям, у них нет никаких претензий к следственным органам».

Оценки деятельности Политковской

По мнению бывшего президента Литвы Витаутаса Ландсбергиса, Политковская «стояла самоотверженно, стойко и смотрела прямо в глаза новому, а то бишь возрождающемуся, русскому фашизму. (…)Стояла за униженных и оскорбленных, против неправды и самовластья»

По мнению журналиста националистического направления, главного редактора газеты «Спецназ России» Константина Крылова, творчество Политковской основывалось на яростной ненависти к «этой стране». Некоторые из её статей, с точки зрения Крылова, основывались на непроверяемых измышлениях и лжи.

По мнению немецкой газеты Die Welt, Политковская «служила живым доказательством того, какой уникальной властью обладает печатное слово». Немецкая газета Frankfurter Allgemeine Zeitung отметила, что «во времена ужесточающейся цензуры и самоцензуры в российских СМИ эта мужественная и одновременно хрупкая женщина упорно продолжала рассказывать о зверствах в Чечне и в вооруженных силах РФ. Она была последним критическим голосом, который достигал внимания общественности как в России, так и за рубежом. Все остальные голоса уже давно заглушены (…) Своими публикациями о преследуемых и беззащитных людях, которые были для власть предержащих лишь безликой массой, Анна Политковская наделяла их не только голосом, но и достоинством, которого они были лишены. Кто-то назвал ее человеческой совестью. В этой роли Политковская не знала дипломатического языка»

По утверждению президента Чечни Рамзана Кадырова, материалы Политковской в Чечне читали «как детские сказки», потому что, по мнению Кадырова, «она писала то, что слышала, основывалась на слухах».

По мнению регионального движения «Чеченский комитет национального спасения»:

На Северном Кавказе осталось множество людей, глубоко благодарных Анне Политковской и почувствовавших личную утрату при ее убийстве. Пожалуй, на Северном Кавказе благодарных Анне Политковской больше, чем где-либо еще в России. Только благодаря Анне Политковской люди получали последнее утешение. Бесчинства мобильных отрядов МВД и ФСБ РФ многих на Кавказе лишили покоя и жизни. Именно Анна Политковская смело обнародовала эту ужасную правду, прорывала барьер между прессой и отдельными человеческими трагедиями. И только благодаря ей кто-то смог узнать о растоптанных жизнях, о горе матерей, сестер…Имя Анны Политковской сегодня стало синонимом журналистской отваги, правдолюбия!

По словам руководителя ЧКНС, правозащитника Руслана Бадалова, «Читая её материалы, мы загорались, почему она - русская, москвичка, смелее, чем мы говорит о нашей боли, и становилось даже стыдно. Этим она нас подстегивала для большей работы».

По словам командира отряда "Горец" Мовлади Байсарова, «Когда я был с Ахмадом Кадыровым, для нас то, что она писала, было не всегда удобно. Но все, что она говорила, это была правда» Байсаров вызвался рассказать прокуратуре все, что знает об убийстве Политковской, но вскоре после этого был убит спецгруппой, посланной Кадыровым.

По словам лидера объединения жертв теракта на Дубровке РОО «Норд-Ост» Татьяны Карповой Политковская помогла выжить участникам событий на Дубровке. По ее словам, «практически не было семьи, где бы не побывала Анна, в семьях, у которых режим Путина отнял самое дорогое - детей».

По мнению Людмилы Алексеевой, руководителя Московской Хельсинкской группы, Политковская боролась против беззакония, насилия, лжи. Она доказала, что и один человек в поле воин.

По мнению члена правления общества «Мемориал» Александра Черкасова, Политковская «была редким для нашего времени представителем породы журналистов-правозащитников», писавших «не о процессах, не о глобальных сюжетах, типа заговоров и альянсов политиков, а о жизни отдельных людей, о том, как все эти действия политиков отражаются на жизни отдельных, конкретных людей. Она была вполне вовлечена в российское правозащитное сообщество».

Ясен Засурский, декан факультета журналистики МГУ, выпускницей которого Анна Политковская являлась, заявил: «Её смерть - это удар по нашей журналистике, удар по совести нашей журналистики, потому что она представляла совесть нашей журналистики. Я думаю, что все мы будем помнить Анну Политковскую как журналиста честного, преданного идеалам свободной, человечной журналистики, журналистики, борющейся с коррупцией и с нарушениями прав человека».

Образ Политковской в искусстве

7 октября 2007, в связи с годовщиной гибели Анны Политковской, в Потсдаме (Германия) прошла премьера пьесы «У Путина день рождения», написанной немецкой женщиной-режиссёром Петрой-Луизой Майер. Пьеса основана на репортажах самой Анны Политковской и на публикациях о ней. Среди персонажей пьесы - президент Путин и бывший канцлер ФРГ Шрёдер, который в день смерти Анны Политковской присоединяется к празднованию дня рождения Путина.

Улицы, названные именем Политковской

Мэрия города Рима решила назвать одну из улиц города именем Политковской. При этом следует заметить, что власти Москвы отказали коллегам Политковской после ее смерти в установлении мемориальной доски на ее доме, мотивировав это тем, что еще не прошло пяти лет после ее смерти. С другой стороны улицу Кадырова переименовали 3,5 месяца после его смерти, несмотря на протесты москвичей.

Массовые акции протеста после смерти Анны Политковской

Во время поездки Путина в Дрезден, сразу после убийства Анны Политковской, прошел пикет, пикетирующие держали плакаты с надписью «Убийца, ты здесь персона нон-грата». До приезда Путина к протестующим подошла канцлер Германии Ангела Меркель и пообещала поговорить с Путиным на тему убийства Политковской. Когда Путин вышел из машины один из протестующих, 28-летний Вайт Кюне прокричал в адрес Путина: «Убийца, убийца». В интервью Вайт заявил, что он осуждает убийства журналистов в России и хочет заявить, что Путин не является желанным гостем в Германии. По его словам, Путин посмотрел в его сторону, а крики «убийца, убийца» преследовали его до тех пор, пока он не скрылся в здании. Как фотографии, так и сообщения о выкриках убийца обошли весь мир. Когда на следующий день, перед отъездом в Мюнхен, Путин купил местную газету «Dresdner Neuesten Nachrichten», на первой странице была фотография с плакатом «Убийца, убийца».

16 октября 2006 года, когда в 16 часов в Назрани власти с предельной жестокостью и матами разогнали заявленный заранее пикет памяти Анны Политковской. Пятеро участников пикета были задержаны на 9 часов, правозащитница из Мемориала Екатерина Сокирянская была доставлена с переломом костей носа и сотрясением головного мозга в ИРКБ.

Награды за журналистскую деятельность

2000 Премия «Золотое перо России»

2000 Диплом «Золотой гонг-2000» за серию материалов о Чечне

2001 Премия Союза журналистов РФ «Добрый поступок - доброе сердце»

2001 Премия «Эмнести Интернэшнл» за правозащитную журналистику (Global Award for Human Rights Journalism)

премия Союза журналистов РФ за материалы по борьбе с коррупцией

2002 Премия Фонда имени А. Д. Сахарова «За журналистику как поступок» (учреждена правозащитником Петром Винсом)

2002 Премия Международного женского фонда по делам печати «За мужество в журналистике» - за репортажи о войне в Чечне

2003 Ежегодная премия ОБСЕ «За журналистику и демократию» - «в поддержку смелой и профессиональной журналистики, за права человека и свободу СМИ»

2003 Премия Lettre Ulysses Award - за книгу репортажей, опубликованную на французском языке под названием «Чечня - позор России».

2003 Медаль и премию имени Хермана Керстена (немецкий ПЕН-центр) - за мужественное освещение событий в Чечне

2004 Премия Улофа Пальме (Стокгольм)

2005 Премия «Свободы и будущего прессы» (Лейпциг)

2006 - Премия имени Артёма Боровика за лучшие журналистские расследования (учреждена телекомпанией CBS и еженедельником «US News and World Report» совместно с «Зарубежным пресс-клубом Америки», вручается в Нью-Йорке)

2006 (посмертно) - медаль Уполномоченного по правам человека в РФ «Спешите делать добро».

2006 (посмертно) - Международная литературная премия имени Тициано Терцани за 2007 год

2007 (посмертно) - премия ЮНЕСКО за вклад в дело свободы печати за мужество при освещении событий в Чечне.

2007 (посмертно) - премия «За развитие демократии», вручаемая журналистам, которые рискуют жизнью ради того, чтобы предоставить своим читателям или слушателям правдивую информацию.

2007: (посмертно) Премия имени антифашистов Ганса и Софи Шолль

2007: (посмертно) Почетное членство в обществе Эриха Марии Ремарк

7 октября 2006 года журналистка «Новой газеты» была застрелена в подъезде своего дома. О завершении расследования этого убийства Следственный комитет объявил в апреле 2013 года. В настоящее время идут судебные заседания. По делу проходят 5 обвиняемых.

АиФ.ru вспомнил три драматических момента из жизни Политковской: переговоры с террористами в театре на Дубровке, отравление в дни бесланской трагедии и интервью с Рамзаном Кадыровым .

«Может, нас сейчас просто расстреляют?»

В октябре 2002 года, когда группа боевиков захватила в заложники зрителей мюзикла «Норд-Ост» в Театральном центре на Дубровке, Политковская в телефонном разговоре убедила террористов пустить её внутрь осаждённого здания. Этот день, проведённый в переговорах с боевиками и попытках хоть как-то облегчить участь заложников, Анна описала в своём репортаже.

«В 11:30 я впервые поговорила с теми, кто захватил заложников, по мобильному телефону - и они согласились встретиться. В 13:30 прибыла в штаб по проведению операции. Ещё около получаса ушло на согласования. <…> Наконец подвели к черте у кордона из грузовиков. Сказали: «Иди попробуй. Может, удастся?». Со мной пошёл доктор Рошаль . Протопали до дверей, не помню как: страшно. Очень. И вот мы входим в здание. Мы кричим: «Эй! Кто-нибудь!».

В ответ - тишина. Такое ощущение, что во всём этом здании - ни души.

Я кричу: «Я - Политковская! Я - Политковская!».

И медленно поднимаюсь по правой лестнице - доктор говорит, что знает, куда идти. В фойе второго этажа опять тишина, темнота и холодно. Ни души. Кричу опять: «Я - Политковская!». Наконец от бывшей барной стойки отделяется человек.

На лице - неплотная чёрная маска, черты лица вполне различимы. <…> Я прошу разрешения сесть на единственный стул посреди фойе, метрах в пяти от барной стойки, потому что ноги ватные. Разрешают сразу. <…> Ждём минут двадцать - это послали «за старшим». <…> Уплывающее в никуда время сжимает сердце дурацкими предчувствиями… А «старшего» всё нет. Может, нас сейчас просто расстреляют?

Наконец выходит человек в камуфляже и с полностью закрытым лицом. <…> Говорит: «За мной». Ноги совсем подкашиваются, но бреду. Оказывается, это и есть «старший». Маску он уже поднял на лоб. Лицо - открытое, скуластое, тоже очень милитаризованно-типичное. На коленях автомат. Лишь в самом конце разговора он положит его за спину и даже извинится: «Я так привык к нему, что уже не чувствую. И сплю с ним, и ем с ним, всегда с ним». <…>

– Дети? Тут детей нет. Вы забираете наших на зачистках с 12 лет, мы будем держать ваших.

– Чтобы отомстить?

– Чтобы вы почувствовали, как это.

В моём списке - пять пунктов просьб: пища для заложников, предметы личной гигиены для женщин, вода, одеяла. Забегая вперёд: удастся договориться только о воде и соках. <…> Мой мозг трудится над непосильной проблемой, как максимально облегчить участь заложников, раз уж они согласились говорить со мной, но и достоинство не потерять, - и пробуксовывает, увы. Чаще я не знаю, что говорить дальше, и лепечу какие-то глупости, только бы Бакар не сказал: «Всё!» - и я бы ушла ни с чем, не выторговав ничего… <…>

Этот день в истории заканчивался. Дальше был штурм. А я теперь всё думаю: всё ли мы сделали, чтобы помочь избежать жертв? Большая ли это «победа» - 67 жертв (до больниц)? И была ли лично я кому-то нужна со своими соками и попытками на краю пропасти?

Мой ответ: нужна. Но сделали мы не всё». <…>

Теракт на Дубровке. Анна Политковская. Фото: www.russianlook.com

Чай в небе, не долетая до Беслана

Когда в сентябре 2004 года в Беслане террористы захватили школу, Политковская связывалась с рядом российских политиков: она настаивала на том, что все, кто может вступить в контакт с террористами, обязаны это немедленно сделать. В итоге посредником в переговорах с боевиками решила вновь выступить сама. Первого сентября вечером на редакционной машине её отвезли во «Внуково». Рейсы на Владикавказ в аэропорту были отменены. Не было рейсов и в ближайшие города. Политковская трижды регистрируется и трижды не может улететь. Редакция советует лететь в Ростов, а оттуда добраться на машине. В итоге Анна летит самолётом авиакомпании «Карат».

Весь тот день Политковская не успевала поесть. Но в самолёте она на всякий случай от еды отказалась и поужинала овсянкой, которую захватила с собой. Чувствовала себя прекрасно. У бортпроводницы попросила только чай. И через десять минут после того, как выпила его, потеряла сознание, успев позвать стюардессу. Когда самолёт приземлился в Ростове, врачам из медпункта аэропорта удалось вывести Анну из комы. Затем её отвезли в Первую ростовскую городскую больницу. «В нищенских условиях они реанимировали её всеми подручными средствами - обкладывали даже пластиковыми бутылками с горячей водой. Капельница, уколы», - пишут её коллеги из «Новой газеты». К утру она пришла в сознание. Неизвестным токсином серьёзно были поражены почки, печень и эндокринная система.

Вечером третьего сентября коллеги Политковской на частном самолёте переправляют журналистку в одну из московских клиник. В этот день после первых взрывов около 13:00 состоялся вынужденный штурм школы. Погибли 334 человека.

«Ты - враг. Ты - хуже Басаева»

Встреча и беседа журналистки с Рамзаном Кадыровым состоялась в июне 2004 года, спустя месяц после убийства его отца - Ахмада Кадырова. Рамзан только что был назначен первым вице-премьером Чеченской Республики и курировал силовой блок. АиФ.ru приводит выдержки изинтервью и репортажа, посвящённого этой встрече.

«Интервью с Рамзаном складывалось сложно. Оказалось, что в Грозном это сделать практически невозможно - Рамзан постоянно сидит в Гудермесском районе. <…> Надо ехать часа полтора от Грозного на машине, миновать Аргун, Гудермес, Новогрозный, Бачи-Юрт и уткнуться в «сито безопасности» - серию КПП (один за другим), охраняющих от врагов подступы к первому вице-премьеру, который, надо полагать, очень сильно боится чеченцев, раз так от них отгородился. В результате Центорой сегодня, эта неформальная и политическая, и экономическая столица Чечни представляет собой настоящую крепость, совсем не уютную, не красивую, с толпами вооружённых людей на узких, извилистых пыльных улочках и гигантскими заборами-монстрами, за несколькими из которых - дома Кадыровых.

В ожидании интервью корреспондента «Новой газеты» отвезли в «гостевой домик», так говорили окружающие. Так прошло часов эдак шесть – семь. <…>

– Так где же Рамзан? - спрашивала.

– Сейчас, сейчас…

И время опять утекало в никуда. <…>

Когда стало темно, явился Рамзан. С ним пришла тьма вооружённого народа, они были везде - во дворе усадебки, на террасе, по комнатам. Некоторые впоследствии вмешивались в разговор и комментировали его, в том числе и в весьма жёстких и агрессивных тонах. Рамзан развалился в кресле, высоко задрал ногу в носке, почти на уровень моего лица, чего он, конечно, даже не замечал, - и интервью началось.

– В Чечне многие говорят о вашем конфликте с Ямадаевыми .

– Неправда. Со мной в конфликте быть нельзя - тому человеку несдобровать.

– Как вы сами себя оцениваете? Какая сильная сторона вашего характера?

– Как это? Не понимаю вопроса.

– Чем вы сильны? И чем слабы?

– Я не считаю себя ни в чём слабым. Я - сильный.

– То, что Алу Алханова объявили кандидатом в президенты от вас - от команды Кадырова, насколько это зависело лично от вашего желания?

– Я только член команды.

– Кто принимал это решение?

– Все. Думали долго: кто может? Выбрали Алу Алханова , потому что я его считаю сильным. И я ему доверяю стопроцентно. Ты что, считаешь, Кремль выбирает? Народ выбирает. Я в первый раз слышу, что Кремль что-то решает.

– Странно, а я слышала…

(Пройдёт совсем немного времени - час, не больше, и Рамзан будет говорить прямо противоположное: что абсолютно всё решает только Кремль, что народ - быдло и что лично ему сразу в Кремле предложили «стать президентом», но он, Рамзан, отказался, потому что «хочет воевать». - А. П.)

– Если бы вы нас оставили в покое, мы бы, чеченцы, давно были едины.

– Кто - «вы»?

– Журналисты - такие, как ты. Политики русские. Вы нам не даёте навести порядок. Разъединяете вы нас. Ты встала между чеченцами. Ты - враг. Ты - хуже Басаева».

«Ей вообще не надо было никуда лезть. Ей надо было за своими детьми смотреть!» Так про Анну Политковскую говорит ее соседка в документальном фильме «Семь лет на линии фронта».

Соседка возмущена. Каждое 7-е октября после смерти Политковской подъезд дома на улице Лесной в Москве превращается в поминальный камень, у которого горят свечи и лежат красные гвоздики.

Анну Политковскую убили семь лет назад, в день рождения Владимира Путина. На той же неделе свое тридцатилетие справлял Рамзан Кадыров. Только ли совпадение дат сделало ее смерть политическим убийством? По словам журналистов «Новой газеты», статьи Политковской стали причиной 47 уголовных дел. Она писала о событиях, определивших нынешнее состояние страны: взрывы домов в Москве, убийство газом заложников «Норд-Оста», гибель бесланских школьников. Врагов среди сильных мира у нее хватало: Политковская смеялась над генералом Шамановым, рассказывала о пьянстве и дикости российских федералов в Чечне, издевалась на Рамзаном Кадыровым, перед которым уже тогда трепетали недавние полевые командиры.

Источник ночных страхов для одних, надежда на справедливость для других, какой была Анна, которую мало кто знал? Ее жизнь не ограничивалась военными репортажами. Политковская писала лирические эссе о страсти и королевской свадьбе. Незадолго перед смертью она призналась своей подруге, что влюблена и живет в ожидании большой радости. В седьмую годовщину гибели Анны Политковской Medialeaks собрал ее высказывания - не о политике.

О любви

Страсть - забытье наяву.

У нас тут, конечно, приживается любовь, и много… Мы приучились тихо любить - в смысле, понимать до донышка. Еще жалеть несчастных и алкоголиков, спивающихся от загаженности собственной души. Еще с милым(ой) рай в шалаше строить поднаторели. Еще ждать годами. Еще ноги мыть, воду пить. А вот страсти как недолговечного сжигающего огня фиг вам!

Гвозди бы делать из железных леди.

«Страсть» по-нашему - это путешествие из точки «А» в точку «Б». В «А» поцеловались, в «Б» пилим диван.

Наши мужчины от десятилетия к десятилетию мельчали, потому что нищали.

Вслед за подростками и рэкетирами все остальное общество даже в терминологии стойко перешло к слову «трахаться». Если у кого-то какие-то отношения, значит, «трахаются» (и сами так о себе говорят, и окружение). Пары у нас больше не жалеют, не зовут, не плачут - они трахаются. Банкиры трахаются, их дети трахаются, бывшие инженеры трахаются, бомжи трахаются, музыканты и поэты тоже.

О жизни вокруг

Общество, какое проявление его ни возьми, глубоко равнодушно к тем, кто без его помощи вообще не выживает. И сколько бы мы сами себя ни заклинали в обратном - в том, например, что мы самая душевная нация на свете, что интеллигенция наша лучшая в мире и вечно ходит по земле с болью в сердце за слезы ребенка, - это в общем-то вранье.

В России нет ни ценности денег, ни ценности живой души.

Всякий большой скандал имеет тенденцию начинаться с мелких коммунальных страстишек.

Мы обречены на новый «Норд-Ост», на то, что нигде никто не будет себя чувствовать в безопасности - как выходя на улицу, так и сидя в собственной квартире.

Всякий обвал начинается с камешка, рядового, ничем не примечательного, летящего вниз. Крушение социумов - так же: с безнаказанного уничтожения «песчинки». Отдельно взятого, простого человечка.

У нас ненависть к собственному народу беспредельна. Зато любовь к его деньгам - бесконечна.

Жизнь заканчивается в одну секунду, и завтра – это слишком блудливое животное, чтобы на него надеяться. Оно способно не навестить тебя никогда.

О собаках

Летом 2004 года у Политковских умерла собака - доберман Мартын, который жил в семье пятнадцать лет. «Мартын был замечательным псом, честно охранявшим нас долгие годы перестроечного бардака, тотального бандитизма лет первичного накопления капитала, теперешнего развала свобод, когда опять стало небезопасно», - писала Политковская. У собаки был инсульт и инфаркт, и, ввиду занятости других членов семьи, Политковская досматривала пса в течение долгого времени.

Жизнь без собаки - как жизнь без постоянно действующей капсулы любви, вшитой под кожу.

До какой степени мы озвереваем от запаха больших денег, очень хорошо понимаешь, когда у тебя на поводке больной пес.

Источник любовного перпетуум-мобиле. Все бросят, все надуются на тебя - собака любить не перестанет.

О Париже

В конце мая 2000 года Политковская была в Париже. Причина - выход книги, сборника репортажей из Чечни и Ингушетии, опубликованных в «Новой газете» с сентября 1999 года по апрель 2000-го. Своим впечатлениям о городе она посвятила несколько материалов.

О Париже говорено столько, что стыдно присоединяться.

В Париже, городе свободы и легкого безрассудства, в ходу один путь - вперед и наугад.

Что такое Париж? Если попытаться объяснить одним словом. Это воля. Свобода. Упоение ими. Как наслаждение степью.

Париж - это цыганщина по-европейски, с лоском и шиком цивилизации.

Женщины в Париже такие гордые, задирают головы выше крыш.

Ну что еще нужно бывшему советскому человеку, чтобы почувствовать себя счастливым? Ничего, кроме соприкосновения «пятой точки» с драным креслом, которое обтирали бедные брюки раннего Хемингуэя.

Парижским гарсонам почему-то все прощаешь и понимаешь: он получился такой элитный, а ты еще только на подступах.

Суть Парижа в том, что женщины одеты, как хотят. (Мужчины - тоже.) И думают, как пожелают.

Очень здорово спалось в Париже. Впервые за все месяцы войны.

О профессии журналиста

Что касается работы - у нас за статьи не любят, за них в основном ненавидят.

Каждое следующее покушение на журналиста …неуклонно уменьшает число людей, занятых журналистикой как средством борьбы за справедливость. Пропорционально этому уменьшению увеличивается число тех, кто предпочитает облегченный журнализм, не влезающий туда, куда не просят.

Пока публикуешься - тебя помнят и ты нужен. Перестал - все, довольствуйся собой.

Я всегда знала, что раз у меня дети, я обязана быть дома. Но я также знала и другое - дети вырастут и я обязана иметь что-то свое.

Стоит ли журналистика жизни? Если плата за правду такова - быть может, лучше остановиться? И найти занятие с меньшими шансами на «очень крупные неприятности»? Как к этому отнесется общество, ради которого мы работаем? И вот дальше - каждый делает свой выбор.

Я обожаю писать заметки.

О себе

Мне действительно надо сдерживать агрессивность. Я - не злая, но все-таки скандальная.

Я боюсь всего, что стреляет.

Мне не на что обижаться и не о чем плакать.

Я мечтала написать оптимистическую книгу, в конце которой произойдет нечто подобное майдану.

Я видела столько мужских слез, что уже сама не плачу.

Я хочу узнать, куда нас вынесет.