Арабский язык – райский язык!!! Грамматические категории русского и арабского языков в сравнительно-историческом освещении.

С 2010 года принято отмечать День арабского языка. Началом этому послужило то, что департамент ООН по связям с общественностью предложил учредить собственный праздник для каждого из шести официальных языков организации. Эта инициатива имеет своей целью укрепление межкультурного диалога и развитие многоязычного мира. Для Дня арабского языка в международном календаре была выбрана дата 18 декабря.

Эта дата выбрана не случайно, ведь именно в этот день в 1973 году Генеральная ассамблея ООН включила арабский язык в число официальных и рабочих языков Организации объединённых наций.

Специально для «Ислам.ру» об арабском языке и его значимости рассказывает Михаил Суворов – доктор филологических наук, доцент кафедры арабской филологии Восточного факультета Санкт-Петербургского государственного университета

Михаил Николаевич, мы очень рады видеть Вас в редакции сайта «Ислам.ру». Хотелось бы побеседовать с Вами на такую тему, как важность арабского языка для России, в частности. Если любого мусульманина спросить, что для него значит арабский язык, он скажет, что это язык Корана, язык, на котором разговаривал Пророк Мухаммад (мир ему и благословение). Что Вы можете сказать об арабском языке?

Арабский язык – это моя профессия, поэтому не любить этот язык было бы странно. Естественно, это язык, который я очень люблю, который сопровождает меня с детства, потому что в детстве я жил с родителями в Йемене, поэтому, наверное, я выбрал специальность востоковеда-арабиста. Арабский язык для меня лично – это всё. Этот язык очень важен и для России, где проживает огромное количество мусульман, а для них арабский – это язык Корана, язык Пророка (мир ему и благословение), соответственно, настоящий мусульманин должен стремиться познать арабский язык, хотя бы в каком-то объёме. Кроме того, надо сказать, что Россия всегда поддерживала связи с разными арабскими странами, поэтому арабский язык был необходим для переводчиков, для специалистов, которые работают в арабских странах. И хотя эти связи в какой-то мере затихали в 90-е годы, но сейчас снова продолжают развиваться. Поэтому арабский язык интересен не только мусульманам.

По-Вашему, сколько процентов людей в России знают арабский язык?

Я думаю, не так много. Это связано с тем, что до перестройки (в советское время) фактически в СССР было 5 или 6 учебных заведений, где преподавался арабский язык: это Санкт-Петербургский университет, Московский университет, Баку, Ташкент и, наверное, Алма-Ата. То есть, мало было мест, где преподавали арабский язык. Я не знаю, преподавали ли язык в те времена в мечетях, я не сомневаюсь, что нет, поэтомузнающих арабский язык не так много. Но после перестройки появилось много исламских учебных заведений и не только исламских, т.е., арабский язык стали вводить в программу и в других светских вузах, где его раньше не было. Поэтому число людей, знающих его, сейчас, конечно, значительно больше.

Надо отметить, что уровень знания арабского языка в СССР был высоким. Всем известен арабско-русский словарь Баранова, которым пользуется огромное множество людей. Как я знаю, наши современные востоковеды-арабисты прекрасно владеют арабским языком, даже арабы удивляются.

Несмотря на то, что не так много было учебных заведений, где готовили людей с арабским языком, сам уровень подготовки в нихбыл очень высокий. Сейчас появилось большое число заведений, где преподают арабский язык, и я считаю, что уровень в них тоже, в основном, хороший.

Особенно в Дагестане в вузах, где преподают арабский, многие преподаватели прекрасно знают язык, у них большая практика разговора, чтения, они великолепные знатоки арабского языка.

Какие двери открываются перед тем человеком, который знает арабский язык? Что это даёт?

Я бы сказал, что есть два направления для последующей работы с арабским языком. Во-первых, это работа в арабских странах в качестве переводчика, специалиста, в дипломатическом корпусе. Язык становится популярным и можно бытьпреподавателем арабского языка, т. е., со знанием арабского языка без куска хлеба не останешься.Довольно приятно мне, что я выбрал эту профессию, ведь тогдаещё он был не таким популярным. Мало что люди знали об арабах, в частности, о мусульманской культуре не так много было известно. Сейчас мусульманская культура в России возрождается, и везде нужен арабский язык.Я считаю, что мне очень повезло с выбором языка.

Люди, изучая арабский язык в России по классическим книгам, осваивают литературный арабский язык, а когда они выезжают в арабские страны, встречаются с проблемой непонимания арабами того языка, накотором нашисоотечественники пытаютсяобщаться с ними. Наш классический язык для арабов немножко непонятен. Они удивляются, откуда наши знают такой язык.

Это очень интересный вопрос, конечно, но он стоял всегда.Мы преподаём во всех учебных заведениях литературный арабский язык, но иногда добавляем к этому курс диалекта. Например, в нашем факультете (у арабистов) преподаётся диалект Египта, потому что египетский диалект наиболее известный в настоящее время, поскольку египтяне выпускают большое количество кино-теле- продукции, так как это находит спрос во всех арабских странах. В арабских странах лучше всего знают египетский диалект, потому что смотрят египетские передачи.

Проблема, конечно, есть у переводчика, который, выучив литературный язык, попадает на арабский восток. Когда он говорит, еговсе понимают. Когда-то литературный язык был для простых людей арабов чуждым зыком, потому что они знали только диалект. Поскольку все СМИ – на литературном, то сейчас литературный язык понимает самый простой человек. Другое дело, что русскому специалисту, например, трудно понять этот диалект. Но это дело привычки. В течение короткого времени человек начинает понимать и его.

Сложно ли привыкнуть русскому человеку к буквам и звукам, которых нет в русском языке? Сложно ли их произносить?

Я бы сказал, что это минимальная проблема, с которой можно столкнуться при изучении арабского языка. Когда человек начинает изучать арабский язык, в течение месяцаон проходит алфавит и опытный преподаватель ему, как говорят, «ставит эти буквы», т. е., помогает научиться правильно их произносить. Они не такие безумные, эти звуки. Может быть, самый трудный звук это «‘ айн», гортанный звук, но, тем не менее,я не знаю, чтобы у кого-то были проблемы.

Как специалист, что вы скажете простому российскому человеку, сколько времени потребуется для того, чтобы нормально научиться разговаривать, читать, писать на арабском языке?

Это вопрос сложный. Это зависит от того, насколько регулярно человек будет заниматься.

Насколько сложен арабский язык для изучения? Английский язык легче выучить или арабский?

Сложный, пожалуй, вопрос, потому что, если, например, человек знает английский язык, в школе изучал, а потом он выбирает французский или арабский, тофранцузский освоитьлегче, так как он ближе к английскому. Но если учесть, что у человека нет никакой лингвистической базы, он знает только русский язык, и выбор стоит изучать английский или арабский, то я бы не сказал, что арабский труднее, чем английский. Например, многие вещи в арабском легче, чем в английском: например, в арабском как произносится, так и пишется, а в английском мы произносим слово, но ещё должны знать, как оно пишется. В арабском языке нет сложных временных конструкций. Во многих отношениях арабский язык даже проще, я бы сказал.

В республиках Северного Кавказа были проблемы с преподаванием арабского языка в школах. Стоит ли опасаться арабского языка? Представляет ли этот язык угрозу, чтобы его запрещать в общеобразовательных школах?

Ну, конечно же, нет. Потому что те социально-политические проблемы, которые мы можем наблюдать в этих республиках, никак не связаны с арабским языком. Это – не проблема языка. Если бы человек знал арабский язык, он самсмог былучше ознакомиться и понять, о чём ему врут. Знание дополнительного языка приноситчеловеку только пользу, вряд ли оно содержит вред. Я даже не понимаю, почему не разрешают преподавание арабского языка в школах. Можно предположить, что это не какая-то политическая проблема, может быть, это связано как-то с учебным планом. Мне трудно об этом судить.

Мне кажется, что уровень знания не только арабского языка, вообще иностранных языков в России немножко ниже среднего общемирового уровня. Зачастую бывает так, что ребёнок учится в школе 11 лет, из них 7-8 лет изучает английский язык, в вузе ещё проходит и т. д., а уровень низкий. Вы не могли призвать школьников, студентов, чтобы они больше изучали иностранные языки, и рассказать им, какие возможности перед ними открывает знание того или иного языка.

Честно говоря, мне кажется, даже призывать не надо, поскольку это для всех уже очевидно. Раньше проблема была в том, что дети учили английский язык, но никакой пользы в нём для них фактически не было. Потому что выезд зарубеж был закрыт, внутри страны англоговорящих людей практически не было. То же самое можно говорить и про арабский язык. Сейчас мир изменился. Мы ездим в другие страны, ведём с ними бизнес, занимаемся какими-то образовательными, культурными проектами. Поэтому современный человек без знания иностранного языкавряд ли сможет сделать успешную карьеру.Английский язык, поскольку он стал мировым языком, и арабский язык для мусульманских регионов стали очень важны.

480 руб. | 150 грн. | 7,5 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут , круглосуточно, без выходных и праздников

Вавичкина Татьяна Анатольевна. Морфологическая структура глагольного слова в арабском и русском языках (Типологический анализ) : Дис. ... канд. филол. наук: 10.02.20: Москва, 2003 199 c. РГБ ОД, 61:04-10/336-0

Введение

Глава 1. Теоретические предпосылки сопоставления . 14

1.1. Понятие "тип языка". 14

1.2. Вопрос о типологической принадлежности арабского языка. 20

1.3. Морфологическая теория Ф.Ф. Фортунатова. 22

1.4. Структура слова - "мера грамматического строя". 24

1.5. Схема описания структуры слова. 26

1.6. Выводы по первой главе. 47

Глава 2. Морфологическая структура глагольного слова в русском языке . 50

2.1. Понятие слова. 50

2.2. Морфемный состав слова. 52

2.3. Инфинитив. 57

2.4. Основы глагола. 59

2.5. Классы глаголов. 62

2.6. Формы словоизменения и словообразования. 64

2.7. Выводы по второй главе. 90

Глава 3. Морфологическая структура глагольного слова в современном литературном арабском языке . 95

3.1. Структура слова в арабском языке. 95

3.2. Глагол как часть речи в арабском языке. 105

3.3. Основы глагола. 106

3.4. Классы глаголов. 113

3.5. Формы словоизменения и словообразования. 119

3.6. Выводы по третьей главе. 155

Приложение к главе 3.

Типологическая характеристика арабского литературного языка и арабских диалектов. 165

Заключение. 178

Библиография. 187

Введение к работе

Диссертация посвящена сопоставительно-типологическому анализу морфологической структуры глагольного слова в современных литературных арабском и русском языках.

Обоснование актуальности выбранной темы.

Многие языки мира совмещают в себе признаки разных типов, занимая промежуточное положение на шкале морфологической классификации. К таким языкам относится арабский язык. Его типологическая принадлежность долгое время оставалась неопределенной. Неадекватное понимание структуры семитского слова (неверное членение его на морфемы, определение статуса этих морфем и характера связи между ними) привело к тому, что арабский язык был ошибочно отнесен к языкам флективного типа (А. Шлейхер, Г. Штейнталь, Н. Финк, К. Броккельман, П.С. Кузнецов и др.). Некоторые ученые (И.М. Дьяконов, Б.А. Серебренников и др.) смогли идентифицировать в нем элементы агглютинации, что однако не меняло его флективной природы. Другие (например, В.П. Старинин) признавали агглютинацию доминирующей чертой семитских языков, считая, что диффиксация представляет собой вторичное явление меньшего значения. На наш взгляд, такая неопределенность связана с тем, что грамматический строй арабского языка характеризуется действием двух грамматических способов - фузии и агглютинации, причем оба являются ведущими. Это нашло отражение в особом строении семитского слова, противопоставленного строению слова как в флективных, так и в агглютинативных языках. Впервые эту особенность арабского языка осознал Ф.Ф. Фортунатов, выделив семитские языки в особый промежуточный класс флективно-агглютинативных языков с особым флективно-агглютинативным составом производных слов. К сожалению, идеи Ф.Ф. Фортунатова не нашли должной поддержки среди лингвистов

и не получили дальнейшей разработки, в связи с чем арабский язык по-прежнему рассматривается как язык флективный.

Кроме этого, постановка данной проблемы вызвана недостаточностью научных исследований, посвященных изучению арабского, и шире семитского, слова с точки зрения его структуры, членения, выделения корневых и служебных морфем, а также характера их связи. Большинство работ касаются традиционной проблемы исторического семитского языкознания - формирования семитского корня. Данный вопрос ставится в двух аспектах: во-первых, был ли семитский корень исконно трехсогласным или же это результат развития из меньшего количества согласных, и, во-вторых, корневой вокализм и его место в процессе формирования семитского корня [Белова 1987, 1991а, 1991b, 1993; Дьяконов 1991; Коган 1995; Лекиашвили 1955, 1958; Майзель 1983; Орел, Столбова 1988, 1990; Юшманов 1998]. Незначительное количество работ посвящено проблеме "внутренней флексии" в арабском языке [Габучан 1965, Мельчук 1963]. Подробный анализ строения семитского корня и его сопоставление с корнями флективных и агглютинативных языков можно найти, пожалуй, только в одной работе - это книга В.П. Старинина "Структура семитского корня" [Старинин 1963]. Заслуга автора состоит в том, что он предложил членить основу на консонантный корень и вокалический диффикс (трансфикс) (хотя сама идея такого членения содержится в трудах Ф.Ф. Фортунатова).

Работ по типологическому сопоставлению арабского и русского языков очень мало. Среди них, например, работа А.В. Широковой "Морфология имени во флективных и флективно-агглютинативных языках", где на материале имени сопоставляется структура флективного русского и флективно-агглютинативного арабского языков [Широкова 1988]; диссертация Римы Сабе Айюб "Двоякое членение частей речи в языках с развитым морфологическим строем", где представлен сопоставительный квантитативно-типологический анализ двоякого членения слова в данных языках, впервые дано типологическое

исследование морфемной, слоговой и фонемной структуры различных классов слов в арабском языке [Рима 2001]. Структура глагольного слова ранее не являлась объектом исследования. Сопоставительному анализу подвергались лишь отдельные глагольные категории, а именно, одна из основных - категория времени [Вихляева 1987].

В целом, сопоставительно-типологического анализа

морфологической структуры одной из центральных частей речи - глагола - арабского и русского языков до настоящего времени не делалось и в научной литературе не описывалось. Хотя, на наш взгляд, именно такой анализ позволяет продемонстрировать все типологические особенности строения арабского слова, противопоставив его флективному русскому, и подтвердить гипотезу Ф.Ф. Фортунатова о флективно-агглютинативной природе арабского языка.

Таким образом, подобное исследование структуры слова арабского языка обусловлено необходимостью уточнения типологического статуса арабского языка и места семитской семьи языков в типологической классификации.

Сказанное определяет актуальность данного исследования и объясняет выбор русского и арабского языков объектом сопоставления. Русский язык, как наиболее яркий представитель языков флективного типа с четко выраженными типологическими признаками, выступает в качестве языка-эталона, в сопоставлении с которым проявляются типологические черты арабского языка. Такое контрастивное сопоставление двух языков позволяет выявить специфические типологические особенности современного литературного арабского языка, которые, в свою очередь, подтверждают идею выдающегося лингвиста Ф.Ф. Фортунатова о принадлежности данного языка к совершенно особому флективно-агглютинативному типу.

Предметом исследования являются типологические особенности морфологической структуры глагольного слова в арабском и русском языках.

Основные цели исследования: а) показать флективные (синтетические) и агглютинативные (аналитические) особенности системы глагольных форм в сопоставляемых языках, б) выявить схождения и различия в использовании языковых средств при образовании форм слов, в) выявить общие и частные закономерности в морфологической структуре глагольного слова арабского и русского языков, г) подтвердить идею Ф.Ф. Фортунатова о принадлежности арабского языка к промежуточному флективно-агглютинативному типу.

Для осуществления поставленных целей необходимо решить ряд конкретных задач:

Понятие "тип языка".

Все типологические исследования, история которых начинается с конца XVIII века, были подчинены одной общей идее - поиску того главного в структуре, что позволило бы объединить языки в один тип независимо от их генетического родства.

Тип языка предполагает его структурные особенности, наиболее характерные свойства, представленные во взаимосвязи и на разных уровнях языка. Причем эти свойства должны наблюдаться не в одном языке, а в группе языков. Э. Сепир называл это "базисной схемой", "гением языковой структуры" и говорил, что тип "нечто гораздо более фундаментальное, нечто гораздо глубже проникающее в язык, чем та или другая нами в нем обнаруживаемая черта. О природе языка мы не можем составить себе адекватное представление при помощи простого перечисления различных фактов, образующих его грамматику" [Сепир 1993, с.117].

Выбор каких-то внешних признаков и отдельных черт не даст ясного представления о типе языка. Лексика, в силу своей изменчивости и способности легко переходить из одного языка в другой, не может определять характер языка. В чем же тогда проявляется существо языковой структуры?

Типологи предшествующих веков (братья А.-В. и Ф. Шлегели, В. фон Гумбольдт, А. Шлейхер, И.А. Бодуэн де Куртенэ, Ф.Ф. Фортунатов и др.) обратили внимание на слово, связь морфем внутри слова и взаимоотношение его частей. Ф. Шлегель, указывая на единство слова, отмечал, что в языке любого типа слово не может быть "грудой атомов". Падежную и лично-числовую аффиксацию в индоевропейских языках он интерпретировал как "строение языка", которое "образовалось чисто органически, разветвилось во всех своих значениях путем флексий или внутренних изменений и преобразований звуков корня, а не составилось механически с помощью прицепленных слов и частиц" [Реформатский 1965, с. 68]. Обратив внимание на различия в структуре языков, Фридрих Шлегель (1772-1829) выделил две группы: языки с аффиксами, аффиксирующие языки, куда он отнес языки тюркские, полинезийские и китайский, которые выражают отношения между словами чисто механическим путем; и языки флективные, куда включил семитские, грузинский и французский языки. Его брат Август-Вильгельм Шлегель (1767-1845) переработал эту классификацию и выделил три класса языков: языки без грамматической структуры, языки аффиксирующие и языки флективные. Отталкиваясь от структуры флективных языков, он пришел к выводу, что китайский и языки Индокитая необходимо выделить в особую группу, так как в этих языках флексия отсутствует, а грамматические отношения выражаются с помощью порядка слов. Августу Шлегелю принадлежит также деление языков на более ранние -синтетические - и более поздние - аналитические.

Соглашаясь в целом с типологической классификацией А. Шлегеля, Вильгельм фон Гумбольдт (1767-1835) разделил все известные ему языки на четыре типа: изолирующие языки типа китайского, то есть языки, не имеющие словоизменительных морфем; агглютинирующие, или агглютинативные, языки типа тюркских, способные присоединять только однозначные морфемы, и флективные языки типа индоевропейских или семитских, способные присоединять многозначные морфемы. В особую, четвертую группу он выделил языки американских индейцев, в которых слова способны соединяться в особые слова-предложения. Этот тип языков он назвал инкорпорирующим.

Типологический аспект присутствует и в глоттогонической концепции Франца Боппа (1791-1867), согласно которой слова индоевропейских языков следует выводить из первичных односложных корней двух типов - глагольных (давших начало глаголам и именам) и местоименных (из которых развились местоимения и служебные части речи). Он разработал и ввел сравнительный метод в исследование языков. Несколько позднее другой немецкий языковед, представитель так называемого биологического направления в языкознании Август Шлейхер (1821-1868), сделал попытку уточнить классификацию Вильгельма фон Гумбольдта, внеся в нее частные дополнения и уточнения. Учение о языковых типах он называл морфологией, а классификацию языков, основанную на различии структуры языков, -"морфологической". Именно со Шлейхера начинается понимание агглютинации и фузии как характера аффиксации при учете поведения корней.

Позднее ученые стали рассматривать слово как структурную единицу, единство которой может иметь разный характер.

Новый аспект в теории формальных языковых типов и типологической классификации языков открыли в середине XIX в. работы Геймана Штейнталя (1823-1899), выдвинувшего формально-синтаксические признаки в качестве основы типологизации. Он обратился не к отдельным словам, а к анализу синтаксических связей между словами, расширив тем самым поле типологических наблюдений и добавив еще один типологический классификационный признак.

Продолжая линию исследований Г. Штейнталя, швейцарский языковед Франц Мистели (1841-1903) выдвинул два новых критерия типологической классификации в добавление к уже существовавшим: по месту слова в предложении и по внутренней структуре слова. Он первый разграничил корнеизолирующие языки типа китайского и основоизолирующие типа индонезийского языка.

И.А. Бодуэн де Куртенэ (1845-1929), противопоставляя строение слова в арио-европейских и урало-алтайских языках, искал "цемент склейки" у "цельного слова" в этих языках [Бодуэн де Куртенэ 1876, с. 322-323].

Вопрос о типологической принадлежности арабского языка

Термин "семитские языки" в научном его понимании принадлежит Шлоцеру, который верно перечислил все языки этой семьи (1781). Еще ранее в 1606 г. вышла книга Э. Гишара (Etienne Guichard "L armonie etymologique des langues"), содержавшая попытку установить и научно обосновать исконное родство древнееврейского, арабского и арамейского языков. В 1822 г. Ж.Ф. Шампольон расшифровал египетскую иероглифику, что положило начало египетской филологии. К.Р. Лепсиус в 1868 г. объединил вместе с семитскими языками в одну глоттогоническую семью египетский, кушитские и берберские языки, назвав ее семито-хамитской. Это дало начало семито-хамитской (афразийской) компаративистике.

Типологическую характеристику морфологической структуры слова в семито-хамитских языках дал немецкий ученый Г. Штейнталь в книге "Характеристика важнейших типов строя языка" (1860). Семитские и египетский языки он противопоставил всем языкам мира по наличию в них словоизменительных форм, отличных от словоизменительных форм в индоевропейских языках. Это отличие он видел в том, что индоевропейское словоизменение происходит путем чередования флексий, органически соединенных с основой, а в семитских языках -путем соединения (сложения) слов (основ) или друг с другом, или со служебными элементами, или чередованием гласных огласовок.

Наличие "внутренней флексии", многозначной аффиксации, в том числе фузионного характера и т.п. позволило ученым отнести арабский язык к языкам флективного типа (А. Шлейхер, Г. Штейнталь, Н. Финк, Ю. Липперт, К. Броккельман, И. Фюк, П.С. Кузнецов и др.). Элементы фузии в арабском языке были установлены Э. Сепиром, который охарактеризовал семитские языки как "символико - фузионные" (что по сути соответствовало традиционному определению "флективные языки"). Значительный удельный вес внутренней флексии в семитских языках, отличающий их в этом отношении от других флективных языков, был отмечен Н.В. Юшмановым и В. Скаличкой.

Все это не мешало ученым идентифицировать в семитских языках и определенные элементы агглютинации (И.М. Дьяконов, Б.А. Серебренников и др.), не изменяющие однако флективной природы арабского языка. В.П. Старинин, наоборот, признавал агглютинацию доминирующей чертой семитского слова: "во всех своих видах внутренняя флексия в семитских языках по отношению к диффиксации -явление меньшего значения и вторичное" [Старинин 1963, с. 4].

Надо сказать, что все предложенные определения типологической принадлежности арабского языка лишь отчасти соответствовали действительности, ибо обе грамматические тенденции - фузия и агглютинация - являются ведущими и определяющими в его структуре. На это впервые обратил внимание Ф.Ф. Фортунатов, который выделил семитские языки, и в частности арабский, в особый промежуточный класс и охарактеризовал их как "флективно - агглютинативные языки". Именно он определил основные типологические черты этих языков: для структуры семитского слова характерна внутренняя флексия основ, при которой корень основы не существует в языке отдельно от флективных частей таких основ (черты, сближающие семитские языки с языками флективного типа); что сопровождается самостоятельностью основы и аффиксов как частей слов, основы слов сами обозначаются как части слов и это обозначение они получают независимо от других частей слова (черты, сближающие семитские языки с языками агглютинативного типа). Тип слов в этих языках также особый -флективно-агглютинативный. Для того чтобы лучше понять, что имел ввиду Ф.Ф. Фортунатов, так определяя типологические особенности семитских языков, необходимо рассмотреть основные положения его морфологической теории.

Фортунатов выделял в языке различающиеся по значению слова полные и слова частичные, или - слова частицы. Его теория "полного" слова основана на следующем положении: "Всякий звук речи, имеющий в языке значение отдельно от других звуков, являющихся словами, есть слово... Словами являются звуки речи в их значениях... Отдельным словом... является всякий звук речи или такой комплекс звуков речи, который имеет в языке значение отдельно от других звуков речи, являющихся словами, и который притом, если это комплекс звуков, не может быть разложен на отдельные слова без изменения или без утраты значения той или другой части в этом комплексе звуков" [Фортунатов 1956, с. 132-169]. Огромное значение Ф.Ф. Фортунатов уделял форме слова: "Формой отдельных слов в собственном значении этого термина называется... способность отдельных слов выделять из

22 себя для сознания говорящего формальную и основную принадлежность слова" [Фортунатов 1956, с. 137]. Форма проявляется на каждом языковом ярусе в противопоставлениях (оппозициях) и чередованиях. Слова бывают корневыми ("не имеют никакого состава" [Фортунатов 1990, с. 67] и производными, составными. Слова второго типа состоят из частей (основы и аффикса), причем этот состав может быть двоякого рода: "части слова могут быть или частями значения слова или частями самого слова" [Фортунатов 1990, с. 64]. По положению в слове и по отношению к основе слова Ф.Ф. Фортунатов делил аффиксы производных слов на суффиксы (следуют за основой), префиксы (предшествуют основе) и инфиксы (помещаются внутри основы). По характеру отношений основы и аффикса выделяются три типа производных слов: "аффикс производного слова во всех трех типах является частью самого слова, а что касается основы производного слова, то в производных словах первого типа основа слова сама в себе не заключает значения части самого слова; между тем как в производных словах второго и третьего типов основа слова, как и аффикс, сама является частью самого слова.

Морфемный состав слова

Под словом понимается основная структурно-семантическая единица языка, служащая для именования предметов и их свойств, явлений, отношений действительности. Характерными признаками слова являются его цельность, выделимость и свободная воспроизводимость в речи. В системе языка слово противопоставлено морфеме (как единице более низкого уровня) и предложению (как единице более высокого уровня): с одной стороны, оно структурно может состоять из ряда морфем, от которых отличается самостоятельностью и свободным воспроизведением в речи, а с другой - представляет собой строительный материал для предложения, в отличие от которого не выражает сообщения.

Уже на начальных этапах развития лингвистической науки было обращено внимание на двуплановость слова. В структуре этой единицы были выделены план выражения (фонетическая и грамматическая структура) и план содержания (лексическое и грамматическое значение). В различные периоды развития языкознания и в отдельных его направлениях активнее изучался тот или иной аспект слова. В древнегреческой философии (Платон, Аристотель) основное внимание уделялось семантической стороне слова - его отношению к обозначаемому предмету и к идее о нем. Морфологический аспект был объектом внимания Варрона и особенно александрийских грамматиков. Дионисий Фракийский определял слово как "наименьшую часть связной речи", причем словообразовательные и словоизменительные категории в равной степени включались в признаки ("акциденции") частей речи. В эпоху средневековья в Европе исследовалась в основном семантическая сторона слова, его отношение к вещам и понятиям. В противоположность этому подходу арабские грамматисты детально анализировали его морфологическую структуру. Например, в 1-й половине X в. представитель багдадской филологической школы Ибн Джинни ("Особенности арабского языка") рассматривал грамматические и лексикологические вопросы связи слова и значения, словообразовательную структуру слова, значение слова и его употребление. Вопрос о связи обозначающего и обозначаемого освещался в работах Ибн Фариса. Грамматика Пор - Рояля определяла слово как ряд "членораздельных звуков, из которых люди составляют знаки для обозначения своих мыслей" и отмечала его формально-звуковую и содержательную стороны.

В XIX веке основное внимание уделялось анализу содержательной стороны слова. Большую роль в этом сыграла разработка понятия о внутренней форме слова (В. фон Гумбольдт, А.А. Потебня). Семантические процессы в слове детально исследовались Г. Паулем, М. Бреалем, М.М. Покровским. Одновременно углублялась теория грамматической формы слова. Гумбольдт положил ее в основу типологической классификации языков. В России морфология слова исследовалась А.А. Потебней и Ф.Ф. Фортунатовым, которые различали слова самостоятельные (вещественные, лексические, полные) и служебные (формальные, грамматические, частичные). Синтезируя предшествующие взгляды на слово, А. Мейе определил его как связь определенного значения с определенной совокупностью звуков, способной к определенному грамматическому употреблению, отметив, таким образом, три признака слова, но не проанализировав, однако, критерии их выделения.

Системный подход к языку поставил в изучении слова новые задачи: определение слова как единицы языка, критерии его выделения, изучение содержательной стороны слова, методов его анализа; исследование системности лексики; изучение слова в языке и речи, в тексте.

Трудность определения единых критериев выделения слова для всех языков побуждала лингвистов пересматривать взгляд на слово как основную единицу языка. При этом одни предлагали, не отказываясь от понятия "слова", не давать ему общего определения (В. Скаличка), другие считали, что понятие "слово" применимо не ко всем языкам (например, неприменимо к аморфным, полисинтетическим языкам), третьи отказывались от понятия "слова" как единицы языка (Ф. Боас).

Современные исследования подтверждают, что слово выделимо в языках разных систем, в том числе в аморфных (китайский язык: см. работы Солнцевой Н.В., Солнцева В.М.) и в полисинтетических (североамериканские, палеоазиатские языки), но при этом актуализируются различные критерии. Таким образом, слово как структурно-семантическая единица языка обладает совокупностью семантических, фонетических и грамматических признаков, специфичных для каждого языка.

Фузионность русского языка предопределяет основные признаки, основные критерии выделения слова в данном языке. Наиболее важными из них являются следующие:

1) в семантике слова нет взаимооднозначного соответствия означающего означаемому, отдельности подачи информации в составе словоформы. Семантика производного слова, как правило, фразеологична;

2) слово не всегда легко членится на морфемы. Степень членимости слов на морфемы может быть различной (насчитывается от 2 [Земская 1973, с.46] до 15 [Панов 1975, с.236-237] степеней членимости);

3) следствием "спаянности" морфем в слове является диахроническое морфемное переразложение или опрощение структуры слова;

4) при объединении в слове морфем происходит их взаимоприспособление, которое может идти различными путями.

В русском языке слово может состоять из одной или нескольких морфем. Одноморфемных единиц в русском языке немного: это "да", "нет", междометия, служебные частицы, а также несклоняемые существительные, как правило иностранного происхождения: "пальто", "кенгуру", "шимпанзе", "жюри" и т.д. Если говорить о глаголах, то они имеют, как минимум, две морфемы - корневую основу и флексию, например: нес-у, режь-#. В большинстве своем глаголы многоморфемны: по-на-вы-черк-ива-л-и\л под.

Для русского языка как языка фузионного типа характерны "сложные" или "производные" морфемы, что связано с явлением опрощения: две морфемы превращаются в неразложимый морфологически комплекс, образуя новую "общую" для бывших двух морфем "одну" морфему [Богородицкий 1939, Реформатский 1975]. Данное явление наблюдается как в именном, так и в глагольном словообразовании и затрагивает все виды морфем. Такое диахроническое морфемное переразложение является яркой срузионной чертой русского языка.

Некоторые морфемы имеют строго стандартизованное значение: оно одинаково во всех глаголах, имеющих эту морфему. Например, морфема -и в словоформе сид-и имеет стандартизованное значение. Любому глаголу она сообщает значение повелительного наклонения: пиш-и, стуч-и, перевод-и.

Морфемы, которые всегда употребляются в сопровождении других морфем и имеют стандартизованное значение, называются флексиями (окончаниями) [Панов 1966, с.68]. Мена одной флексии на другую создает формы того же слова, т.е. основное лексическое значение сохраняется, а изменяется лишь грамматическое значение. Например, в граммемах пиш-у, пиш-ешь, пиш-ет сохраняется общее лексическое значение - "процесс писания", но при этом каждая форма имеет грамматическое значение лица, отличное от других форм: флексия -у передает значение 1-го лица, -ешь - значение 2-го лица, -ет- значение 3-го лица. А, например, в граммемах пиш-у - пиш-ем так же при

Структура слова в арабском языке

Морфологическая система современного литературного арабского языка (далее: арабский язык) отличается в целом высокой степенью абстракции, что выражается в строгой четкости построения арабского слова.

Строение семитского слова (арабского в частности) существенно отличается от строения индоевропейского слова (русского в частности). С точки зрения морфологической структуры арабское слово состоит из следующих элементов:

корень, состоящий из одних согласных, не заключающий в себе никаких принадлежностей форм слов и служащий базой для образования как имен, так и глаголов. Корень является носителем основного вещественного (лексического) понятия или представления, выражаемого данным словом. Как самостоятельное слово корень не существует и выделяется лишь в сознании говорящего после сопоставления данного слова с двумя рядами форм: во-первых, с однокоренными словами, а, во-вторых, со словами, построенными по аналогичной словообразовательной или словоизменительной парадигме;

трансфиксы (диффиксы). являющиеся средством оформления именных и глагольных основ на базе общего для имен и глаголов корня, а внутри глагола - формальной принадлежностью для оформления присущих глаголу грамматических категорий (которой сопутствует в ряде случаев и аффиксация);

словоизменительные морфемы, оформляющие лексическую основу в потоке речи. Глагол в виде чистой словообразовательной основы не существует, но всегда имеет какой-либо грамматический показатель;

словопроизводственные, то есть принадлежащие словам, как отдельным знакам предметов мысли, морфемы, являющиеся согласными прибавлениями к производящей основе и изменяющие ее лексическое значение в производных от нее образованиях.

Как и в русском языке, основа арабского слова выделяется путем отделения словоизменительных аффиксов. Несмотря на это, в сопоставляемых языках есть существенные различия между корнем и основой, которые кроются в самом определении этих понятий.

В русском языке основа слова выделяется отбрасыванием словоизменительных аффиксов, т.е. окончаний. Она содержит лексическое значение слова. Если основа простая, то она состоит из одного корневого морфа, т.е. равна корню. Корень является главной и обязательной частью слова, смысловым ядром его лексического значения. Трудность обнаружения корня в русском языке связана с тем, что на протяжении веков он значительно изменялся, не имея устойчивого фонетического состава. Кроме того, в языках фузионного типа, к коим относится русский язык, выделяются "сложные" морфемы. Появление их в языке связано с явлением опрощения, когда две морфемы превращаются в неразложимый морфологически комплекс. "Например, в слове мальчик раньше было такое членение: мал -ч-ик, что было соотнесено со словом малец (при чередовании: /э/ - # и /ц/ - /ч/). В современном же русском языке связь малец - мальчик оборвалась... То же происходит и с корневыми морфемами: прежнее да-р стало дар, прежнее в-кус стало вкус "[Реформатский 1975, с. 11].

В арабском языке, как и в русском, основа может быть выделена после отбрасывания словоизменительных аффиксов; например, в слове katabtum "вы писали" легко выделяется словоизменительный аффикс -urn со значением мн.ч., м.р., 2-го лица, прошедшего времени, отбросив который можно получить основу katab-. Но помимо лексического значения, данная основа выражает и определенное грамматическое значение, а именно - прошедшее время и действительный залог (ср.: основа настоящего времени -ktub-, а основа прошедшего времени, но страдательного залога kutib-). Эта отличительная особенность основы арабского слова связана с тем, что она почти всегда разложима на состоящий из согласных корень и некорневой элемент: в данном случае корневые согласные k-b, а гласные некорневого элемента -а-а-. Семитский корень значительно более устойчив, чем индоевропейский. Семантически и фонетически консонантная часть слова (за некоторыми исключениями, которые являются регулярными) сохраняется как при словоизменении, так и при словообразовании. Три согласных компонента корня имеют единое лексическое значение, несмотря на то, что они разъединены гласными и согласными некорневого элемента. Этот некорневой остаток основы организует словообразовательный или формообразовательный состав слова. "Для одной и той же лексико-грамматической категории корень - величина переменная, а некорневой остаток основы - постоянная" [Старинин 1963, с.21]. Так, арабские слова ka:tib "пишущий", ja:lis "сидящий", da:hil "входящий" имеют общее грамматическое значение действительного причастия, которое передается одной системой гласных (-a:-i-), а отличаются друг от друга лексическим значением, представленным согласными корня (k-b, j-l-s, d-h-l).

Таким образом, особенность структуры арабского слова состоит в том, что три устойчивых согласных корня перемежаются гласными и согласными звуками некорневого остатка. При этом, лексическое значение передается корневым элементом, а грамматическое -гласными и согласными некорневого элемента.

Это дало возможность исследователям изображать структуру семитского слова при помощи условных символов. Уже более тысячи лет арабские и еврейские грамматисты, а вслед за ними европейские семитологи пользуются формулами для обозначения типов структуры слова той или иной лексико-грамматической категории. Для передачи корневого элемента арабские авторы используют согласные f, I, а европейские семитологи - q.t.l. Л.И. Жирков в 1927 г. в своей грамматике персидского языка дал самое краткое обозначение структуры семитского слова с изображением корневых согласных арабскими цифрами [Жирков 1927]. В 1928 г. Г. Бергштрессер предложил использовать для обозначения корневых согласных букву К (первую букву слова konsonant из лат. consonans "согласный") с цифровым обозначением порядка в корне . Применяется так же обозначение первого, второго и третьего согласных компонентов корня при помощи R (от французского radicale "коренной") с цифровым индексом. Но при любом обозначении корневого элемента, некорневой остаток передается при помощи обычных знаков письма в их прямом звуковом значении. Так, строение имени действующего лица будет иметь формулу fa: il, qa:til, (1)а:(2)і(3), Кіа:КгіКз, Ria:R2iR3- Например, действительные причастия ka:tib "пишущий", ra:sim "рисующий" образованы по одной модели имени действующего лица, при этом лексическое значение выражено различными корневыми согласными (k-b, r-s-m), а единое лексико-грамматическое значение - одинаковым набором гласных некорневого остатка: a:-i.

В данной работе структуры различных глагольных основ будут передаваться схематично: согласные корня будут обозначаться латинской буквой С (от англ. consonant "согласный") с нижним индексом, соответствующим порядковому номеру согласного в корне, а гласные -либо латинской буквой V (от англ. vowel "гласный"), либо, по мере необходимости, обычными графическими знаками, соответствующими прямому звуковому значению этих гласных, что оправдывается их постоянностью.

Все эти структурные формулы отражают самостоятельность корня и некорня в языковом мышлении при их сосуществовании в слове: хотя корень и огласовка не существуют отдельно друг от друга, но обязательно сосуществуют в слове, семитское языковое мышление свободно сочетает корень одного слова с огласовкою другого слова, как бы отрывая друг от друга все, что обобщается [Юшманов 1938, с.23]. Похожее высказывание находим у В.ф. Зодена: "Семитские имена и глаголы образуются из корней, которые нигде в языке не встречаются в чистом виде без каких-либо добавок, но все же представляют реальность для языкового сознания как строительные камни языка" .

День арабского языка отмечается с 2010 года. Тогда накануне Международного дня родного языка департамент ООН по связям с общественностью предложил учредить собственный праздник для каждого из шести официальных языков организации. Предполагается, что эта инициатива послужит укреплению межкультурного диалога и развитию многоязычного мира. Для Дня арабского языка в международном календаре была выбрана дата 18 декабря. В этот день в 1973 году Генеральная ассамблея ООН включила арабский язык в число официальных и рабочих языков Организации объединенных наций. Источник: Calend.ru

В хадисе Пророка Мухаммада (мир ему и благословение), переданном от ибн Аббаса, говорится: «Любите арабов из-за трех причин: за то, что я араб, Коран ниспослан на арабском языке и что речь обитателей Рая тоже на арабском языке». Другой хадис, переданный от Анаса, гласит: «Проявление любви к племени Курейшитов от имана (веры), а проявление ненависти к ним является неверием (куфр). Тот, кто любит арабов, поистине любит меня, а тот, кто не любит арабов, тот не любит и меня» .Согласно этим хадисам, человеку следует не только любить арабов, но и изучать их язык. Изучив арабский язык, человек может не только общаться, у него появляется уникальная возможность читать правильно Коран, рукописи наших прежних ученых, понимать вложенный смысл.

Специально для «Ислам.ру» об арабском языке и его значимости рассказывает Михаил Суворов - доктор филологических наук, доцент кафедры арабской филологии Восточного факультета Санкт-Петербургского государственного университета

Михаил Николаевич, мы очень рады видеть Вас в редакции сайта «Ислам.ру». Хотелось бы побеседовать с Вами на такую тему, как важность арабского языка для России, в частности. Если любого мусульманина спросить, что для него значит арабский язык, он скажет, что это язык Корана, язык, на котором разговаривал Пророк Мухаммад (мир ему и благословение). Что Вы можете сказать об арабском языке?

Арабский язык - это моя профессия, поэтому не любить этот язык было бы странно. Естественно, это язык, который я очень люблю, который сопровождает меня с детства, потому что в детстве я жил с родителями в Йемене, поэтому, наверное, я выбрал специальность востоковеда-арабиста. Арабский язык для меня лично - это всё. Этот язык очень важен и для России, где проживает огромное количество мусульман, а для них арабский - это язык Корана, язык Пророка (мир ему и благословение), соответственно, настоящий мусульманин должен стремиться познать арабский язык, хотя бы в каком-то объёме. Кроме того, надо сказать, что Россия всегда поддерживала связи с разными арабскими странами, поэтому арабский язык был необходим для переводчиков, для специалистов, которые работают в арабских странах. И хотя эти связи в какой-то мере затихали в 90-е годы, но сейчас снова продолжают развиваться. Поэтому арабский язык интересен не только мусульманам.

По-Вашему, сколько процентов людей в России знают арабский язык?

Я думаю, не так много. Это связано с тем, что до перестройки (в советское время) фактически в СССР было 5 или 6 учебных заведений, где преподавался арабский язык: это Санкт-Петербургский университет, Московский университет, Баку, Ташкент и, наверное, Алма-Ата. То есть, мало было мест, где преподавали арабский язык. Я не знаю, преподавали ли язык в те времена в мечетях, я не сомневаюсь, что нет, поэтомузнающих арабский язык не так много. Но после перестройки появилось много исламских учебных заведений и не только исламских, т.е., арабский язык стали вводить в программу и в других светских вузах, где его раньше не было. Поэтому число людей, знающих его, сейчас, конечно, значительно больше.

Надо отметить, что уровень знания арабского языка в СССР был высоким. Всем известен арабско-русский словарь Баранова, которым пользуется огромное множество людей. Как я знаю, наши современные востоковеды-арабисты прекрасно владеют арабским языком, даже арабы удивляются.

Несмотря на то, что не так много было учебных заведений, где готовили людей с арабским языком, сам уровень подготовки в нихбыл очень высокий. Сейчас появилось большое число заведений, где преподают арабский язык, и я считаю, что уровень в них тоже, в основном, хороший.

Особенно в Дагестане в вузах, где преподают арабский, многие преподаватели прекрасно знают язык, у них большая практика разговора, чтения, они великолепные знатоки арабского языка.

Какие двери открываются перед тем человеком, который знает арабский язык? Что это даёт?

Я бы сказал, что есть два направления для последующей работы с арабским языком. Во-первых, это работа в арабских странах в качестве переводчика, специалиста, в дипломатическом корпусе. Язык становится популярным и можно бытьпреподавателем арабского языка, т. е., со знанием арабского языка без куска хлеба не останешься.Довольно приятно мне, что я выбрал эту профессию, ведь тогдаещё он был не таким популярным. Мало что люди знали об арабах, в частности, о мусульманской культуре не так много было известно. Сейчас мусульманская культура в России возрождается, и везде нужен арабский язык.Я считаю, что мне очень повезло с выбором языка.

Люди, изучая арабский язык в России по классическим книгам, осваивают литературный арабский язык, а когда они выезжают в арабские страны, встречаются с проблемой непонимания арабами того языка, накотором нашисоотечественники пытаютсяобщаться с ними. Наш классический язык для арабов немножко непонятен. Они удивляются, откуда наши знают такой язык.

Это очень интересный вопрос, конечно, но он стоял всегда.Мы преподаём во всех учебных заведениях литературный арабский язык, но иногда добавляем к этому курс диалекта. Например, в нашем факультете (у арабистов) преподаётся диалект Египта, потому что египетский диалект наиболее известный в настоящее время, поскольку египтяне выпускают большое количество кино-теле- продукции, так как это находит спрос во всех арабских странах. В арабских странах лучше всего знают египетский диалект, потому что смотрят египетские передачи.

Проблема, конечно, есть у переводчика, который, выучив литературный язык, попадает на арабский восток. Когда он говорит, еговсе понимают. Когда-то литературный язык был для простых людей арабов чуждым зыком, потому что они знали только диалект. Поскольку все СМИ - на литературном, то сейчас литературный язык понимает самый простой человек. Другое дело, что русскому специалисту, например, трудно понять этот диалект. Но это дело привычки. В течение короткого времени человек начинает понимать и его.

Сложно ли привыкнуть русскому человеку к буквам и звукам, которых нет в русском языке? Сложно ли их произносить?

Я бы сказал, что это минимальная проблема, с которой можно столкнуться при изучении арабского языка. Когда человек начинает изучать арабский язык, в течение месяцаон проходит алфавит и опытный преподаватель ему, как говорят, «ставит эти буквы», т. е., помогает научиться правильно их произносить. Они не такие безумные, эти звуки. Может быть, самый трудный звук это «‘айн», гортанный звук, но, тем не менее,я не знаю, чтобы у кого-то были проблемы.

Как специалист, что вы скажете простому российскому человеку, сколько времени потребуется для того, чтобы нормально научиться разговаривать, читать, писать на арабском языке?

Это вопрос сложный. Это зависит от того, насколько регулярно человек будет заниматься.

Насколько сложен арабский язык для изучения? Английский язык легче выучить или арабский?

Сложный, пожалуй, вопрос, потому что, если, например, человек знает английский язык, в школе изучал, а потом он выбирает французский или арабский, тофранцузский освоитьлегче, так как он ближе к английскому. Но если учесть, что у человека нет никакой лингвистической базы, он знает только русский язык, и выбор стоит изучать английский или арабский, то я бы не сказал, что арабский труднее, чем английский. Например, многие вещи в арабском легче, чем в английском: например, в арабском как произносится, так и пишется, а в английском мы произносим слово, но ещё должны знать, как оно пишется. В арабском языке нет сложных временных конструкций. Во многих отношениях арабский язык даже проще, я бы сказал.

В республиках Северного Кавказа были проблемы с преподаванием арабского языка в школах. Стоит ли опасаться арабского языка? Представляет ли этот язык угрозу, чтобы его запрещать в общеобразовательных школах?

Ну, конечно же, нет. Потому что те социально-политические проблемы, которые мы можем наблюдать в этих республиках, никак не связаны с арабским языком. Это - не проблема языка. Если бы человек знал арабский язык, он самсмог былучше ознакомиться и понять, о чём ему врут. Знание дополнительного языка приноситчеловеку только пользу, вряд ли оно содержит вред. Я даже не понимаю, почему не разрешают преподавание арабского языка в школах. Можно предположить, что это не какая-то политическая проблема, может быть, это связано как-то с учебным планом. Мне трудно об этом судить.

Мне кажется, что уровень знания не только арабского языка, вообще иностранных языков в России немножко ниже среднего общемирового уровня. Зачастую бывает так, что ребёнок учится в школе 11 лет, из них 7-8 лет изучает английский язык, в вузе ещё проходит и т. д., а уровень низкий. Вы не могли призвать школьников, студентов, чтобы они больше изучали иностранные языки, и рассказать им, какие возможности перед ними открывает знание того или иного языка.

Честно говоря, мне кажется, даже призывать не надо, поскольку это для всех уже очевидно. Раньше проблема была в том, что дети учили английский язык, но никакой пользы в нём для них фактически не было. Потому что выезд зарубеж был закрыт, внутри страны англоговорящих людей практически не было. То же самое можно говорить и про арабский язык. Сейчас мир изменился. Мы ездим в другие страны, ведём с ними бизнес, занимаемся какими-то образовательными, культурными проектами. Поэтому современный человек без знания иностранного языкавряд ли сможет сделать успешную карьеру.Английский язык, поскольку он стал мировым языком, и арабский язык для мусульманских регионов стали очень важны.

Через эти языки раскрываются все тайны слова, смыслы священных книг, все мифы, обряды, все загадки поведения как человека, так и животных. "Вначале было слово " - не метафора. Люди, общаясь друг с другом, за счет интеллектуальной речевой активности снабжают ноополе, являющееся аналогом Интернета, морфологическими языковыми структурами, которые управляют жизнью на земле. Подобно материальной плазме, состоящей из водорода и гелия, ноополе состоит из двух этнических языков: арабского и русского.

Стороннему наюблюдателю создается впечатление, что слова случайным образом приклеены к вещам. Даже научная лингвистика выразила это положение вещей словами "никакая лингвистика никогда не ответит на вопрос, почему вода называется водой ". Между тем, бессмысленных слов не бывает. Просто их смысл сокрыт от прямого наблюдения. Вопрос, как оказалось, решается просто. Надо неясные слова - все равно какого языка - писать арабскими буквами и смотреть в толковый арабский словарь .

В ходе исследования выяснилось, что головной мозг, как любой компьютер, работает на особых системных языках, заблокированных по понятным причинам от пользователя. Однако анализ доступных языковых фактов позволяет вскрыть системные языки и, следовательно, снимать информацию с системных файлов мозга. Как оказалось, в качестве системных языков наше подсознание использует языковую пару: реальные арабский и русский языки, независимо от нашей этнической принадлежности.. .

В свете выявленных фактов возникает совсем иной взгляд на слово. Слово есть имя файла со всеми вытекающими последствиями. Это означает, что за словом стоит программа , которая реализуется, если слово попадает на свою командную строку в подсознании.

Чтобы не оставалось сомнений в ошибочности исторического подхода, начну с очевидного неологизма. Идиома лапшу на уши вешать, не может быть наследием из какого-то праязыка, поскольку появилась в русском языке на наших глазах. Но и она, как и другие русские идиомы, будучи написана арабскими буквами: лф йшшна у-йшы: вша:йат, означает "крутить, вертеть, обманывать обманыванием".

Поговорка выдрать как Сидорову козу. Если не знаешь арабского, как поймешь, что садар каза:", в арабской графике -означает "вышел приговор, решение судьи"? Выходит, здесь и нет никакого Сидора. Просто созвучие с арабским выражением. А буквальный смысл поговорки: "выдрать так, как вышло решение судьи, в точном с ним соответствии", то есть без снисхождения. Назначил судья, то бишь казий, скажем, сорок палок - сорок и получай. Вот в этом все и дело. Понятно, что о присхождении "сидоровой козы" во Фразеологическом словаре вы не найдете ни слова.

Говорят: гол как сокол. Спрашивается, если в идиоме и в самом деле упомянут сокол, почему он голый? Он же, как и все птицы, в перьях. Впрочем, идиома подразумевает бедность. Тоже неувязка. Сокол не та птица, которая прозябала бы в бедности. Во всяком случае у сокола претендовать на то, чтобы стать героем фразеологизма, оснований не больше, чем у других птиц.
Находим в словаре арабский корень СКЛ. Он означает "счищать, шелушить, оголять". Похожее значение и у корня ГЛЙ -"быть ясным, открытым, голым". Русское голый тоже отсюда. Оказывается, в нашем выражении просто семантический повтор для усиления. Один раз от корня гол, второй от корня СКЛ. Что-то вроде голый гольем. Такой же как в выражении ходить ходуном. Ни сокола в нем, ни болванки.

Еще более странная птица - соловей. Тот самый, который разбойник. Как стало возможным, что это маленькая певчая совершенно, как я думаю, безобидная птичка превратилась в грозного разбойника, олицетворение зла?
Начнем, однако, с его определения, то есть со слова разбойник. Ответ, как всегда, ищем в арабских корнях. Оказывается, наш разбойник не от разбивать, а от арабского выражения рас забба "голова волосатая". От него же и наша голова забубеная "бесшабашный, отчаянный человек". В арабском забба и забуба - синонимы, разные формы одного слова, выражающего идею волосатости, а в переносном смысле -непокорности.

Как сыр в масле катается - говорим мы о человеке, живущем в полном достатке. Если вдуматься, смысла не много. Опять же это сравнение человека с сыром не назовешь ни остроумным, ни удачным. Это, разумеется, если задумываться. А если нет, то нормально. Русский человек, на свое счастье, вообще редко задумывается над тем, что говорит. Иначе все его усопшие родственники в гробу не только по три раза на день переворачивались бы, а катались бы там словно сыр по маслу. Так вот о сыре с маслом. Арабское словосочетание псы:р ко:т означает "стали продукты, питание", а вот каким стало питание, обозначается словом амсалъ - "идеальный". Питание стало идеальным - вот о чем говорится в арабском звуковом эквиваленте русской идиомы.

Пьяный в стельку. Пьяный здесь, надо полагать, в прямом значении, а вот стелька непонятна. Филологи-специалисты придерживаются того мнения, что выражение происходит из профессионального языка сапожников, как будто это что-то объясняет. Наши филологи, кстати, поддают ничуть не меньше чем сапожники, иначе они давно уже расшифровали бы все русские идиомы. Сапожников здесь филологи притянули за уши, и это выясняется, едва мы откроем словарь на корне СТЛ. Это, оказывается, "хмелеть".

Выпить не дурак. Спрашивается, какое имеет отношение глупость или ум к питейным вопросам? А дело вот в чем. Читатель уже догадался, что смотреть надо в корень. Здесь имеется в виду не дурак и не умный, а арабское выражение майдуррак, что значит "не повредит". Про того, кто твердит: выпить не повредит, выпить не повредит в переводе на арабский майдуррак, так и говорят "выпить не дурак".

Того, кто выпить не дурак, иногда посещает белая горячка. Тоже странная болезнь. С какой стати мы именуем ее белою? Не ищите ответа на этот вопрос в наших толковых словарях. Там вы его не найдете. Чтобы понять в чем здесь дело, надо букву Е в слове БЕЛЫЙ прочитать так, как читают её арабы. Тогда болезнь потеряет белизну и станет головной, поскольку от арабского корня БЪЛ происходит название головы, а баълий как раз и означает "головной", "относящийся к голове" или "главный", как в белом грибе. Дальтонизмом русский народ не страдает, чтобы называть этот гриб таким образом по цвету.

Не в свои сани не садись. На первый взгляд все здесь кажется логичным, а о красоте образа не стоит и говорить. Но мне бросилось в глаза то, что сани по арабски означает "второй, другой". Но ведь это значение, которое входит в семантическую структуру разбираемой пословицы: "не делай работу другого". Пришлось проверить и остальные слова. Корень СВЙ значит "делать, совершать". То же значение имеет и другой корень СДД, который подстроился под наш глагол садись. Получается как раз "не делай работу другого".

Не в бровь, а в глаз. Если вдуматься, очень не эстетичное выражение. Стоит только представить, как вытекает глаз. Но, слава Богу, дело здесь не в глазах. Надо перевести это выражение на арабский, получим ма ха:гибу ъапну, после чего меняем букву X, имеющую числовое значение 8, на русскую букву с этим же числовым значением. Это наша И восьмеричная. Получается следующее: ма нагибу айну, что означает "как раз то, что нужно". Это и есть смысл нашей идиомы, в которой речь, понятное дело, не о вытекшем глазе.

По всей Европе ходит наше выражение заморить червяка. В переводе, разумеется. Например, французы говорят tuer le ver. Своеобразие данной идиомы в том, что она сложена из арабских и русских частей. Не червяки здесь имеются в виду, а, понятное дело, чрево. Ак по-арабски означает "твое", "свое". В слове заморить русская только приставка. А вот корень арабский: ъаммар "пополнить", "наполнить".

Междометия. Это ахи, ойконья и тому подобные восклицания. Известно, как крепки на Востоке семейные узы. Они оставляют свой глубокий след не только на характере взаимоотношений среди родственников, в особенности кровных, но и на языке. Это естественно. В минуты волнений кого вспоминает человек прежде всего? Разумеется, Бога, родителей, братьев, сестер. Так и появляются междометия, заполненные обращением к названным лицам.
В нашей традиции круг лиц, к которым мы обращаемся в трудную минуту или минуту радости, значительно сузился. Мы вспоминаем только бога и маму, да и ту почему-то недобрым словом.
Если все же разбираться, то это просто нам кажется, что круг родственников сузился. Оказывается, ах - это по-арабски "брат", ухти - "моя сестра", йохти - "О, моя сестра!", лучше бы перевести просто "сестричка".
Эти междометия употребляются и для выражения восхищения и разных оттенков удивления. Отсюда в нашем языке и ах!, и ох!, и ох ты!, и ух ты! Отсюда же фразеологизм не ахти какой, то есть такой, по поводу которого не скажешь йохти (О, сестра моя!). Междометие "тьфу" происходит от арабского глагола ТФФ "плевать".

Что касается "мата", то он должен быть сближен с корнем МТТ "тянуть", интенсив которого (удвоение средней корневой) дает глагол маттат "сильно ругать", (ср. в русском: протянуть кого-л. то есть "подвергнуть критике").
Ёба - корень, который некоторые из нас без удержу используют почти во всех крепких выражениях и именно потому, что вкладывают в него определенный смысл, на самом деле означает "О, отец мой!". Упоминание родителей вместе (йоба и мать) в одном выражении превратилось у нас в кощунственное ругательство, от которого у нормальных людей должны бы бледнеть лица и в справедливом гневе сжиматься кулаки.

Теперь собственно о конкретных матерных выражениях. Как и все идиомы, их надо писать арабскими буквами. Например, -хи:ди на:хийа по-арабски означает "отойди в сторону".

Слово ругать, как и любое слово любого языка, имеет соответствие в арабских корнях, и только при сравнении с ними может быть понята и логика слова (любого), и его происхождение. Так же и ругать. Соотносимый арабский корень РГЪ имеет значение "возвращаться". Многие арабские корни, имеющие это значение, имеют также значение "каяться" то есть "возвращаться на путь истинный". (с) из книги Вашкевич "Системные языки мозга", продолжение следует .

Более всего вот уже лет 30 меня достают вопросом, почему я некоторые слова читаю задом наперед. Особенно досадно, когда этот вопрос слышишь от арабиста. А ты сам сколько раз на день меняешь направление чтения? Дело в том, что арабские слова читаются справа налево, а русские наоборот.

Это сейчас я знаю, что арабский и русский языки являются половинками языкового ядра, объясняются друг через друга и содержат в себе грамматические элементы друг друга, в том числе и такое грамматическое средство как порядок следования элементов. Ср. сорок лет и лет сорок. Общее правило:

Почти в любом немотивированном русском слове содержатся арабские конфигурации гласных, которые в русском языке перестали выражать грамматические значения. Мы не понимаем, что в слове СОРОКА (сарука) содержится арабский трансфикс "-а-о-", выражающий значение причастия действительного усиленного: "тот, кто много ворует". Для нас это гласные, которые входят в корень. Это обычное явление, когда слова, переходя в другой язык, теряют исконную грамматику, а грамматические показатели все же остаются, но только в качестве следа того языка, из которого они пришли. Например, русское слово рельс в качестве следа английской грамматики, содержит грамматический показатель множественного числа английской грамматики. В других английских заимствованиях такого показателя нет. Так и с направлением чтения. Некоторые русские слова мы читаем прямо, другие — в обратном направлении. Если все слова читать наоборот, что входит в моду, крыша съедет, как у Лукашевича.

В общем, читать арабские слова надо по-русски, что означает с русским восприятием вообще, включая фонетику, грамматику и в том числе и направление чтения, но в пределах здравого смысла, сообразуясь с контекстом. Мы же ставим ударение в слове замок не абы как, а сообразуясь со смыслом. В одном случае говорим зАмок, в другом - замОк. Почему же арабские слова нужно читать в отрыве от здравого смысла?

Но в начале пути я ничем не руководствовался, кроме особенностей исследуемого материала, понимая, что метод должен им, этим особенностям, отвечать.

Читая арабское слово أشول "ашвал "левша", я не мог не видеть, что это и русское слово, если читать его, как бы зайдя с обратной стороны.

Зная, что агат - это слоистый минерал, как же не видеть, что арабское слово طاقة тага - это "слой"?
Получаются полиндромы. Их кто-то придумал для развлечения (А муза рада музе без ума да разума.). Но мы имеем дело не с фантазиями, а с языковой реальностью.
В других случаях при сопоставлении арабских и русских слов, арабские слова надо было произносить в такой же последовательности, в какой произносят их и арабы. И таких случаев большинство. Помню, моего первого учителя, Ивана Степановича Данилова, который как-то сказал нам, слушателям первого курса: "Старик Хоттабыч не должен был спрашивать у Вольки, что такое балда, потому что это арабское слово". Да именно в той же последовательности звуков произносится это арабское слово со значением "дура"

Слово балда в русском языке можно считать заимствованием, тем более что в русском оно не мотивируется, а в арабском образовано стандартно по словообразовательной модели "физических недостатков".

Арабское ашваль, скорее заимствование из русского, потому что в русском наряду с левша есть и левый (мотивирующее слово), и правша (мотивирующая форма). А в арабском языке понятие левый выражается иначе. Как?

Корнями يسر йср или شمل шмл. От первого - روسي ру:сий "русский", потому что если, находясь в ар-Рия:де, столице Аравии, утром встать лицом к восходящему солнцу, то по правую руку (ал-йумна ) окажется اليمن ал-йаман Йемен, а по левую руку (ал-йусра :) - سوريا су:рийа Сирия со столицей Дамаск, а еще левее - روسيا ру:сийа "Россия" со столицей Москва. Получается, что Россия левая страна, а Йемен - правая страна. Отсюда понятно и направление письма: у нас - левое, у них - правое.
В силу того, что арабский и русский языки (РА) в плане кибернетики составляют единую бинарную систему, то часть левых элементов проникают в правый язык, а правых элементов - в левый язык. И именно поэтому некоторые слова, чтобы понять их смысл, следует читать в обратном направлении, как бы по-арабски. И проверяемые факты это подтверждают.
На самом деле Дамаск и Москва - это не два слова, а одно. МАСК и МАСК - это общая часть, а русский курсивный д - это перевернутый арабский ва (و ). Повторяю - это одно и тоже слово, но закодированное по-разному. Что же означает МАСК? Это от ар. مسقي маскй "закаленный о стали". Кто не слышал о дамасской стали? А в Москве - есть аналог? Да. Это секретная сталь брони танка Т-34, которая лилась на московском заводе "Серп и молот" в годы Великой отечественной войны.

А вот сорока (воровка) не может быть заимствованием из арабского, поскольку заимствование обычно идет вместе с предметом обозначения. А в арабском языке никаких обозначений птиц с этим корнем не существует. Корень означает просто "воровать". А птица сорока обозначается словом кундуш (считается заимствованием из персидского), а определяется как "вороватая птица".

Есть другие случаи, когда в самом арабском языке от обратного прочтения слов ничего не меняется. Например, гуз (جوز гоз ) значит то же, что и зуг (زوج зог ) " муж, пара ".

Но, удивительно, это слово не оставляет без последствий то, что творится в русском смысловом поле. Телеведущая Гузеева уже который год весьма успешно ведет передачу "Давай поженимся!". Она не знает, что значит ее фамилия на арабском языке, тем не менее, следует этому смыслу, получая при этом огромное удовольствие. Здесь трудно сказать, проходит ли в подсознание актрисы арабский знак в прямом прочтении или в обратном. Мы просто видим результат. А вот Хакамада получает арабский знак حكم хакама "властвовать" в прямом прочтении. И в значении "судить" она его получает тоже в прямом прочтении, иначе не появилась бы в телепередаче "Суд истории", тем более, чтоحكم مضى хакам мада означает "судить ) что( прошло".

Неподготовленного читателя эта информация может шокировать, потому что он привык воспринимать слова как простые этикетки, которые навешаны на вещи. Так его учили. Он не задается вопросом, откуда они появились? Когда-то кто-то придумал. Тому был, вероятно, повод. Но время ушло, и повод забылся, да и нет необходимости его знать, коль скоро это ничуть не мешает общению. Даже в учебниках по лингвистике пишут "никакая лингвистика никогда не ответит, почему вода называется водой". Я знал одного экстрасенса, который разрабатывал теорию, и жил по ней, согласно которой вода - это враг. Мне было смешно - русское слово вода при обратном прочтении как раз и превращалось в слово "враг" на арабском языке. А вода, посрамляя лингвистов, происходит от ар. корня وضؤ ваду "а "быть чистым".
Но, как оказывается, время ушло, а повод сохранился. Стоит только сравнить немотивированное русское слово (любое) с арабскими корнями, как тут же выясняется, что баран так назван, потому что "невинный", по-арабски برآن бар "ан , гусь - потому что он ныряет, по-арабски يغوص йгус . Мне возражают - а гусь не ныряет. Да, для того, кто знает гуся по тушке в магазине, он не ныряет, а по справочникам, - до сорока метров. Чайка тоже ныряльщица, не по справочникам, я сам видел. А происходит название от того же корня, что и гусь. Читать только надо в обратную сторону, и не глагол, а причастие: صائغ сайк .
А вот и не сходится - злорадствует читатель. Для него не сходится, потому что он арабского не знает, а я арабист, и знаю, что буква сад (ص ), которая на русское ухо слышится как С, в других семитских языках произносится как Ц. А в русском языке чаще всего она пролезает как Ц или как Ч. Это уже из анализа конкретных слов вытекает. По факту. В слове гусь она скорее как исключение, так ее произнесет любой русский, если не знает арабского. Ну, а что касается буквы гайн (в слове гусь), то могу точно на карте показать регионы, где арабы произносят ее как каф. Это Тунис и Алжир. Вот и получается, что слово чайка родственник слову гусь .
Вот и заяц в русском языке не имеет мотивации. Заяц и заяц.
А арабском языке ЗАЙ =ЗАГ (диалектные различия), за гласной по арабским правилам в качестве корневой (в корне обязательно, как минимум, 3 согласных звука), следует видеть слабую согласную, либо Й(и), либо В(у). Повторюсь: арабская грамматика такова. Так что в русском названии зайца по-арабски записано его спасение: ЗИГЗАГ. От волка он вынужден убегать зигзагами, потому что волк, будучи более массивным, так быстро направление своего бега изменить не может.

Но этого мало. Заяц вынужден убегать быстро, прыжками (галопом). Для этого у него задние (толчковые) ноги намного больше и сильнее передних. А вот обратно прочитать, получиться по-арабски قز казз (газз ), что значит "прыгать".

Но и этого мало. Кто носит на себе вкусное мясо, должен быстро размножаться. Зайчиха, спариваясь (зввг ), может понести, еще не разродясь. А родит она шесть раз за год. Хочешь жить, умей вертеться. Конечно, Гузеева это сделать не может, зато ей под силу вести передачу "Давай поженимся". И вслед за зайцем любить капусту с морковкой.

Скажите, мистика? Ничуть нет. Просто Гузеева и зайцы принимают один и тот же сигнал, потому что в их именах записан один и тот же знак. Говоря языком радиотехники, их входные контура настроены на одну и ту же частоту. Реагируют они на него все-таки немного по-разному, потому что они разные устройства, с разными функциями.

Невольно возникает вопрос, а не потому ли этот корень можно читать и в ту и в другую сторону, что зайцу, делая зигзаги, надо быстро поворачивать то в ту, то в другую сторону. Иначе не спасешься, и спаривание уже не поможет.

Пример того, как чтение в обратную сторону помогает раскрывать вечные тайны, являет собой так называемая звезда Давида.
"На иврите «Звезда Давида» называется «Маген Давид», что буквально переводится как «Щит Давида». Видимо, это связано с легендой, которая гласит, что "любимый Царь Израиля носил шестиконечную звезду на своем щите, хотя этому и нет никаких доказательств". Так написано на одном из еврейских сайтов.
Нет, это связано с тем, что арабское слово МГН (مجن ), "щит" при обратном прочтении оборачивается "звездой"
(НГМ نجم ). Точно как левша и ашваль. Посмотришь с одной стороны - "щит", посмотришь с другой - "звезда". А буквы одни и те же: арабские. При этом оба слова в арабском языке мотивированы.
Иудейским знаком эта звезда стала довольно поздно. Первые упоминания об этом относятся к средневековью. С тех пор накопилось много разных его интерпретаций. Важно понимать, что никакие исторические соображения не могут приниматься в расчет, потому что Звезда эта вечная. В слове Довид записано "два" + арабское слово "видд " любовь. Две любви: одна любовь дольняя, другая горняя.

При этом всем этом кажется (тем, кто не в курсе), что это два треугольника. На самом деле это два шумерских гвоздя, две семерки. (Писать клинописью по-арабски سمر саммара , от русского семерка ). Именно семерка для евреев, как и для шумер, сакральное число, отсюда праздник субботы, по-еврейски Шаббат (от арабского سبعة сабъат семь), седьмой день недели, и семисвечник менора.

И две семерки тоже сакральны. От них праздник пятидесятницы, день восхождения Моисея на гору Синай, следующий день по истечении 49 дней после исхода. И сакральный юбилейный год, пятидесятый, тоже от двух семерок. И вот этот якобы щит.
Кстати, семисвечник в иврите называется менора. Мне как арабисту это слово понятно абсолютно. Оно представляет собой образование от арабского слова نور ну : р "свет" с помощью аффикса инструмента ми . В этой связи удивляет, что свет по-еврейски אוֹר (" ОР). Посмотрим на еврейское слово. И что вы видим? А то, что вместо нуна в еврейском слове алеф (א ). Посмотрим внимательно на эту букву. Так ведь жто древнерусская буква N. Это означает, что слова менора не является еврейским, потому что мотивирующего слова нур нет в этом языке. А в русском есть оно, но только прочитанное наоборот. Это слово ровный (корень рвн). Луч света единственное, что в природе ровное. Все остальное - кривое. А в арабском языке понятие ровности передается словам سوية савиййат . От русского свет . А если это слово прочитать наоборот? Получится греческое теос .
Вывод какой?

Не будешь читать наоборот, ничего не поймешь. В этом почему-то как раз и заинтересована РАН. А между тем палиндромы известны и в генетике. Их общее число в ДНК оценивается от 100 тыс. до 1 млн. Давайте их тоже запретим.