О праве войны и мира естественное право. Гуго Гроций – голландский юрист и основатель учений о государстве

Исходный пункт учения Гроция - природа человека, социальные качества людей. Гроций делит право на:

Естественное право;

Волеустановленное право.

Естественное право - предписание человеческого разума, в зависимости от которого то или иное действие в соответствии или противоречии разумной природе человека, признается одобряемым или порицаемым. Участвующие в общении людей, будучи существами разумными, всегда оценивают, что из поступков согласуется со стремлением к общению, а что противоречит ему.

Источником естественного права является человеческий разум, в котором заложено стремление к спокойному и разумному общению человека с другими людьми.

На этой основе Гроций определяет предписания естественного права (требования разума):

Воздержись от присвоения чужого.

Верни чужую вещь, если она оказалось в твоем владении.

Возмести выгоду за пользование чужой вещью.

Договора должны выполняться.

Возмести ущерб, причиненный по твоей вине.

Воздаяние людям заслуженного наказания.

Право волеустановленное, то есть имеющее своим источником волю, оно в свою очередь подразделяется на две ветви:

Право человеческое;

Право божественное.

Человеческое право складывается из права внутригосударственного, которое содержит нормы естественного права и права народов, которое обладает обязательной силой для всех народов. Право традиционно делится на частное и публичное. Все производные от естественного права должны соответствовать его началам.

Проводя эти и другие разграничения внутри человеческого права, Г. Гроций постоянно подчеркивает, что прародительница такого права - "сама природа человека", и потому все производные от естественного права образования должны соответствовать его началам, т.е. человеческое право должно соответствовать естественному праву.

Божественное право - воля бога, но естественное право незыблемо настолько, что не может быть изменено и самим богом. Божественное право должно соответствовать естественному праву.

Сколько-нибудь значительной роли божественному праву Гроций не отводит: "Естественное право столь незыблемо, что не может быть изменено даже самим богом..." Поэтому естественному праву должно соответствовать не только человеческое, но и божественное волеустановленное право (т.е. предписания религии).

Частная собственность не является естественным правом, а является позитивным правом, но в силу перечисленных положений естественного права посягать на нее нельзя. Исходная, стержневая категория его доктрины - понятие и содержание справедливости и естественного права - раскрывается через частноправовые институты. Поэтому справедливость, как условие общежития "целиком состоит в воздержании от посягательства на чужое достояние".

Догосударственная стадия жизни людей характеризуется Гроцием как естественное состояние. В этом состоянии отсутствовала частная собственность, все было общее, не было начальства. Постепенно люди стали заниматься различными искусствами и ремеслами, вести изысканный образ жизни, появились различные пороки, произошел переход от первобытной общности имущества к распределению сначала движимых, а затем и недвижимых вещей. В отношениях людей ослабилась справедливость, возникли ссоры. Появилась частная собственность.

Естественные качества людей такие, как:

Общительность (люди тянутся к людям);

Разум (люди могут договориться и общаться между собой).

Эти качества побудили их заключить договор о создании государства. Итак, государство создается на основе договора людей. Теория договорного происхождения государства противостояла феодальной концепции «богоустановленности» власти. Первоначально люди объединились в государство не по божественному повелению, но добровольно, убедившись на опыте в бессилии отдельных рассеянных семейств против насилия, оттуда ведет свое происхождение гражданская власть.

«Целью государства является правопорядок, охрана частной собственности, ибо общество преследует ту цель, чтобы пользование своим достоянием было обеспеченно каждому общими силами и с общего согласия». Государство же, по Гроцию, "есть совершенный союз свободных людей, заключенный ради соблюдения права и общей пользы".

Признаком государства является верховная, суверенная власть, к атрибутам которой относится издание законов (как в области религиозной, так и светской), правосудие, назначение должностных лиц и руководства их деятельностью, взимание налогов, вопросы войны и мира, заключение международных договоров.

Общим носителем верховной власти (то есть суверенитета) является государство в целом (как совершенный союз), носителем же власти в собственном смысле может быть одно или несколько лиц - сообразно законам и правам того или иного народа.

Первостепенное внимание к проблемам права требовало специального исследования вопроса, как о носителе верховной власти, так и о формах правления. Каждая существенная форма правления, а Гроций упоминает царскую (единодержавную) власть, власть знатных вельмож, свободную гражданскую общину, демократическую республику имеет своим источником общественный договор, а поэтому соответственно носителям суверенитета является лицо, или группа лиц, или собрание, либо сочетание лиц и собраний, обладающих атрибутами верховной власти.

Носителем верховной власти представляют государство не только в международных связях, но и в отношениях с собственным народом. До заключения общественного договора суверенитет принадлежал народу, поэтому при создании государства народ мог избирать любую форму правления, но, избрав ее, народ должен повиноваться правителям, и не может без их согласия изменить форму правления, ибо договоры, согласно естественному праву, должны исполнятся. Поэтому Гроций считал правомерной любую существующую форму правления и отрицал право подданных сопротивляться, хотя бы и несправедливым предписанием властей. Однако в эту концепцию Г. Гроций вносит ряд существенных корректив, в частности, о праве подданных сопротивляться верховной власти. Это было во многом обусловлено необходимостью обосновать правомерность борьбы народа Голландии за свою независимость от Испании.

Гроций юридическими доводами стремится доказать, что если король помышляет против всего народа и ведет истребительную войну, то это оправдывает восстание народа. Поскольку при заключении общественного договора люди вряд ли возложили на себя "суровую обязанность при всех обстоятельствах предпочесть смерть, необходимость вооруженного сопротивлению насилию начальствующих лиц", и народ, заключая этот договор, не мог дать права вести истребительную войну. Если монарх ведет такую войну то, он не выполняет условия общественного договора, и подданные вправе считать общественный договор расторгнутым.

Оправдывается также сопротивление узурпатору, незаконно захватившему власть. Народ может изменить образ правления, если это право (явно или неявно) оставлено за ним общественным договором, либо если договор расторгнут правителями государства. Международно-правовые взгляды главной причиной написания "Трех книг о праве войны и мира" было стремление Гроция доказать, что во время войны глас закона не заглушается грохотом оружия. Естественное право сохраняет свое действие и во время войны.

Гуго Гроций заложил теоретические основы международного права, основой международных отношений он считал не силу, но право и справедливость. Естественное право сохраняет свое действие и во время войны. Не сила, а право и справедливость являются определяющими в международных отношениях, даже если идет война.

Война не противоречит естественному праву, поскольку каждый является защитником своего права. Кроме того существуют войны справедливые и несправедливые (Приложение А).

Справедливые - войны, причиной которых явилось правонарушение против народа (оборонительные, на защиту имущества, территорий).

Несправедливые - захватнические, покорение др. народов. Представляют собой противоправное состояние (нарушение требований естественного права, божественных законов, положений права народов). Зачинщики несправедливой войны, подчеркивал Гроций "обязаны к возмещению за содеянное их силами или по их совету". Они ответственны за все то, чем сопровождается война, и за ее последствия.

Войны неизбежны. Гроций призывает установить правила ведения войны:

1. Не допускать напрасных захватов.

2. Щадить женщин, детей, стариков

3. Военнопленных.

4. Не воевать против мирных граждан.

Войну надо вести из принципов естественного права и стремиться заключать мир, подчиняться принципам естественного права.

Такие правила позволят резко уменьшить количество несправедливых войн, и сократится само количество войн.

Учение Гроция о праве войны и мира было направленно на формирования нового типа мирового сообщества, основанного на рационально-правовых принципах равенства, сотрудничества, справедливости и взаимности в отношениях между всеми людьми, народами и государствами, на идее единого международного правопорядка, добровольно устанавливаемого и последовательно соблюдаемого суверенными государствами. В этой связи одним из принципов международного права считал незыблемость договоров между государствами.

Гроций начал писать трактат на латыни в заточении, вдохновляясь идеями испанцев Франсиско де Виториа и Франсиско Суареса . Работа была закончена в изгнании, в Санлисе , в 1623 году.

Период жизни Гуго Гроция пришелся на времена Восьмидесятилетней и Тридцатилетней войн между католиками и протестантами Европы, поэтому его глубоко беспокоил вопрос о возможности юридического урегулирования конфликтов между государствами и религиями. Гроций писал:

Полностью убеждён… что существует общее право народов , которое действует для войны и во время войны, у меня было много весомых причин для того чтобы взяться писать по данному предмету. Во всём христианском мире я наблюдал недостаток в ограничении отношений войны, чего даже варварские народы должны стыдиться; я наблюдал как люди хватаются за оружие по незначительным причинам, или без причины вовсе, и когда оружие было поднято, все забывали о каком-либо уважении права, Бога и человека; это как будто, в соответствии общему решению, безумие дает всем свободу совершать любые преступления.

Трактат Гроция закрепил систему принципов т. н. естественного права , которые являются обязательными для всех людей и всех народов, несмотря на местный обычай. Работа состоит из трёх книг:

• Книга I развивает его концепцию войны и природной справедливости, рассматривая вопросы справедливой войны.
• Книга II определяет три «справедливых причины» для войны: самооборона, возмещение убытка и наказание; а также детально анализирует основные международно-правовые институты;
• Книга III обращается к вопросу, какими нормами руководствоваться, когда началась война; а также намечает пути к скорейшему прекращению всех войн.

Трактат Гроция имел огромный успех, к 1775 появилось 77 изданий этой работы, большей частью на латыни, но также на голландском, французском, немецком, английском и испанском языках. На русском языке трактат впервые издан в 1956 году под редакцией С. Б. Крылова .

Эта работа оказала огромное влияние на развитие международного права. Ближайшими последователями Гроция («школа чистого естественного права») стали знаменитые юристы эпохи Нового времени Самуэль Пуфендорф , Христиан Томазий, Эмер де Ватель и др.

Ссылки

Wikimedia Foundation . 2010 .

• Постановление ГКО № ГКО-5311
• О природе

Смотреть что такое "О праве войны и мира" в других словарях:

“О ПРАВЕ ВОЙНЫ И МИРА” - “О ПРАВЕ ВОЙНЫ И МИРА” (De Jure Belli ас Pacis, 1625, рус. пер. 1956) основной труд Г. Грация. Трактат с момента своего выхода в свет стал классикой юридической и философской литературы. Трактат состоит из трех книг, в которых объясняются: 1) … Философская энциклопедия

«О ПРАВЕ ВОЙНЫ И МИРА» - (De Jure Belli ас Pacis, 1625, рус. пер. 1956) – основной труд Г.Гроция. Трактат с момента своего выхода в свет стал классикой юридической и философской литературы. Трактат состоит из трех книг, в которых объясняются: 1) естественное право; 2)… … Философская энциклопедия

Войны - Война … Википедия

Право войны - (лат. Jus ad bellum) исторически право суверена и позже государства на ведение военных действий, один из признаков суверенитета. С момента выхода в 1625 г. трактата «О праве войны и мира» ограничено международным правом и… … Википедия

Право войны - отдел международного права (см.), имеющий своим предметом обусловленные войной отношения между государствами. Война, значительно изменяя обычные в мирное время отношения между народами, рано привлекла внимание исследователей и побудила их… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

Сроки давности в уголовном праве - Сроки давности в уголовном праве периоды времени, по истечении которых не применяются правовые последствия совершения преступления: лицо освобождается от уголовной ответственности, либо к нему не применяется наказание. Течение срока… … Википедия

Мир (отсутствие войны) - У этого термина существуют и другие значения, см. Мир. Древнегреческая богиня мира … Википедия

ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ МИРА И БЕЗОПАСНОСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА - институт Особенной части российского уголовного законодательства, закрепленный в разделе ХII (гл. 34) Уголовного кодекса РФ. УК РФ 1996 г. впервые в отечественном уголовном праве выделил рассматриваемые преступления в самостоятельную главу,… … Словарь-справочник уголовного права

САНКЦИИ В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ - – система принудительных мероприятий военного, экономического и политического характера, применяемых по отношению к государству, нарушающему международные соглашения. В отличие от системы санкций во внутригосударственном праве, где принуждение… … Советский юридический словарь

Пакт Рериха и Знамя Мира - Н. К. Рерих «Мадонна Орифламма» Пакт Рериха (англ. The Roerich Pact), так же известный как Договор об охране художественных и научных учреждений и исторических памятников (англ. Treaty on the Protection of Artistic and Scientific Institutions and … Википедия

Книги

• Терновый венец России. Тайна беззакония: иудаизм и масонство против Христианской цивилизации , О. А. Платонов. Пятая книга серии архивных исследований посвящена изучению тайной войны иудаизма и масонства против Христианской цивилизации, ядром которой является Русское православие. На основе ранее не…

О праве войны и мира

Книга первая

Глава I

ЧТО ЕСТЬ ВОЙНА, ЧТО ЕСТЬ ПРАВО?

I. Порядок изложения.

II. Определение войны и происхождение этого слова.

III. Определение права по свойствам действия и деление его на право господства и на право равенства.

IV. Деление права по качеству на способность и соответствие (facultas и aptitudo).

V. Деление способности, или права в строгом смысле, на власть, собственность и право требования.

VI. Другие деления способностей - на низшие и высшие.

VII. Что есть соответствие?

VIII. О справедливости исполнительной и распределительной: их особенности состоят не в различии геометрической и арифметической пропорции, а также не в том, что одна относится к предметам общей собственности, а другая - к предметам частной собственности.

IX. Определение права как правила и деление его на естественное и волеустановленное.

X. Определение естественного права, его деление, отличие от того, что называется правом в несобственном смысле.

XI. Инстинкт, как общий для всех животных, так и свойственный лишь человеку, не составляет особого вида справедливости.

XII. Доказательства существования естественного права.

XIII. Деление волеустановленного права на человеческое и божественное.

XIV. Деление права человеческого на внутригосударственное, на право в более тесном и широком смысле по сравнению с внутригосударственным; последнее есть право народов. Разъяснение и доказательство его существования.

XV. Деление права божественного на всеобщее и свойственное одному народу.

XVI. Право древних евреев никогда не обязывало чужестранцев.

XVII. Какие доводы могут извлечь христиане из древнееврейского права и каким образом это возможно?

Порядок изложения

I. Все взаимные споры лиц, не связанных воедино общим внутригосударственным правом, относятся к состоянию войны или мира; таковы споры тех, кто еще не объединен в народ, или тех, кто принадлежит к различным народам, - как частных лиц, так и самих государей, а также лиц, обладающих равными с последними правами, а именно - лиц знатного происхождения и свободных граждан в республиках. А так как войны ведутся ради заключения мира и нет такого спора, из-за которого не могла бы возгореться война, то уместно будет в связи с изложением права войны остановиться на том, какого рода обычно возникают разногласия, сопряженные с войной. Самая же война приводит нас затем к миру как своей конечной цели.

Определение войны и происхождение этого слова

II. 1. Поскольку мы намерены толковать о праве войны, то необходимо исследовать вопрос о том, что такое война, о которой идет речь, и что такое право, о котором ставится вопрос. Цицерон утверждал, что война есть состязание силой. Тем не менее вошло в обычай называть этим именем не действие 1 , но состояние; так что война есть состояние борьбы силою как таковое. Это общее понятие обнимает всякого рода войны, о которых должна идти речь в дальнейшем. При этом я ведь здесь не исключаю и частной войны, так как на самом деле такая война предшествует войне публичной и, без сомнения, имеет с последней общую природу, почему они должны называться одним и тем же, свойственным им именем.

2. Этому не противоречит происхождение самого слова "война", ибо слово bellum [война] происходит от более древней формы - duellum [поединок], подобно тому как duonus превратилось в bonus, a duis - в bis. Duellum в таком же смысле происходит от duo [два], в котором для нас "мир" означает "единение". Так же точно у греков слово polemos [война] произошло от обозначения "множества": в древности lue [раздор) было выведено из слова "распад", подобно тому как из "разложения тела" произошло due [мука].

3. Язык не противится употреблению слова "война" в этом более широком смысле. Однако ничто не препятствует нам присваивать название войны исключительно только вооруженному столкновению государств, поскольку, несомненно, родовое название сообщается нередко также тому или иному виду, в особенности же такому, который имеет какое-нибудь особое преимущество перед другими видами, Я не ввожу в определение понятия войны признака справедливости, потому что задачу настоящего исследования составляет именно разрешение вопроса о том, может ли какая-нибудь война быть справедливой и какая именно война справедлива. Следует все же отличать постановку вопроса от самого предмета, о котором ставится вопрос.

Определение права по свойствам действия и деление его на право господства и на право равенства

III. 1. Давая настоящему исследованию заглавие "О праве войны и мира", мы, во-первых, как уже сказано, разумеем именно вопрос о том, может ли какая-нибудь война быть справедливой. И затем - еще другой вопрос: что же может быть в войне справедливо? Ибо право здесь означает не что иное, как то, что справедливо, при этом преимущественно в отрицательном, а не в утвердительном смысле, так как право есть то, что не противоречит справедливости. Противоречит же справедливости то, что противно природе существ, обладающих разумом. Так, по словам Цицерона в трактате "Об обязанностях" (кн. II, гл. I), противно природе причинять ущерб другому ради собственной выгоды; и в доказательство этого он приводит то, что при таком положении дела человеческое общество и взаимное общение людей неизбежно разрушились бы. Грешно человеку злоумышлять против другого человека, полагает Флорентин, ибо природа установила некое сродство между ними (L. ut vim. D. de Iust. et Iure). Сенека же в трактате "О гневе" (кн. II, гл. 32) пишет: "Пусть все члены тела находятся во взаимном согласии, так как сохранение отдельных частей важно для целого: люди должны щадить друг друга, потому что они рождены для общения 2 . Ибо общество не может существовать иначе, как взаимной любовью и заботой о составных частях".

2. Подобно тому как одни сообщества свободны от неравенства 3 , например, взаимные отношения братьев, граждан, друзей или союзников, другие же, напротив, не свободны от неравенства и, по словам Аристотеля, допускают превосходство, например, отношения отца к детям, хозяина к рабу, царя к подданным, бога к людям 4 , так и один вид справедливости состоит в отношениях между равными, а другой - в отношениях между господствующими и повинующимися. Поэтому мы едва ли ошибемся, если этот последний вид назовем правом господства, а первый - правом равенства.

Деление права по качеству на способность и соответствие (facultas и aptitudo)

IV. От права в этом смысле отлично иное, хотя и зависящее от первого, - касающееся лиц. В этом последнем смысле право есть нравственное качество, присущее личности, в силу которого можно законно владеть чем-нибудь или действовать так или иначе. Это право присуще личности, хотя нередко оно и связано с вещами, как, например, сервитуты, лежащие на усадьбах и носящие название вещных прав в отличие от других, чисто личных, - не потому, чтобы первые тоже не были связаны с личностью, но потому, что они связаны с нею, поскольку им принадлежит какая-нибудь определенная вещь. Совершенное же нравственное качество мы называем способностью, менее совершенное мы называем соответствием; в вещах естественных первым соответствует действие, вторым - возможность.

Деление способности, или права в строгом смысле, на власть, собственность и право требования

V. Юристы обозначают способность словом "свой", то есть принадлежащий кому-либо. Мы же отныне будем называть ее правом в собственном, или тесном смысле; им объемлется власть как над собой, что называется свободой 5 , так и над другими лицами, например, власть отеческая и господская; а также собственность - полная, или неограниченная 6 , и ограниченная, как узуфрукт, право залога, ссуда; право требования по договору, чему с другой стороны соответствует обязанность.

Другие деления способностей - на низшие и высшие

VI. Способности, с другой стороны, бывают двоякого рода: или низшие, то есть предоставленные в частное пользование, или высшие, которые имеют преимущество перед частным правом, будучи предоставленными всему обществу в отношении его членов и их имущества ради общего блага. Такова власть государя, которой подчинены власть отеческая и господская; таково владение государя вещами отдельных лиц ради общего блага, господствующее над владением частных собственников 7 ; так, каждый гражданин несет ответственность сперва перед государством в общественных интересах, а затем уже перед своим кредитором.

Что есть соответствие?

VII. Соответствие Аристотель ("Этика Никомаха". кн. V) называет также "достоинством" 8 . Идею сообразной с ним так называемой соразмерности Михаил Эфесский передает словами "соответственное", "приличествующее".

О справедливости исполнительной и распределительной; их особенности состоят не в различии геометрической и арифметической пропорции, а также не в том, что одна относится к предметам общей собственности, а другая - к предметам частной собственности

VIII. 1. Способности соответствует справедливость исполнительная, то есть справедливость в собственном, или тесном, смысле слова. "Договорная" справедливость Аристотеля - слишком натянутое название, ибо когда, например, фактический владелец моей вещи мне ее возвращает, он поступает так не в силу договора; а между тем такое возвращение вещи относится именно к рассматриваемой справедливости, которую тот же Аристотель удачнее называет "исправительной". Достоинству же у Аристотеля соответствует справедливость распределительная, спутница тех добродетелей, которые обеспечивают пользу другим людям, как-то: щедрости, милосердия, правительственной предусмотрительности.

2. Что же касается утверждения Аристотеля, что исполнительная справедливость следует простой пропорции, называемой арифметической, а распределительная справедливость следует относительной пропорции, называемой Аристотелем геометрической (которая у математиков 9 одна только имеет название пропорции), то подобное положение дел имеет место часто, но не всегда; и сама по себе справедливость исполнительная отнюдь не отличается от распределительной таким именно применением пропорции, но, как мы уже сказали, отличается предметом, к которому она имеет отношение. В самом деле, и по договору товарищества распределение производится согласно относительной (геометрической) пропорции; в свою очередь, в том случае, когда оказывается одно лишь лицо, способное занять ту или иную общественную должность, назначение совершается не иначе как согласно простой пропорции.

3. Не ближе к истине также утверждения некоторых авторов о том, что распределительная справедливость имеет отношение к общему достоянию, исполнительная же - к имуществу частных лиц. Напротив, ведь если кто-нибудь, например, пожелает распорядиться своим имуществом на случай смерти, то он обычно руководствуется распределительной справедливостью. Когда же государство возмещает из общественной казны затраты на общественные нужды, понесенные кем-либо из граждан, расчет производится не иначе, как согласно исполнительной справедливости. Это различие правильно подмечено одним из наставников Кира. Ибо когда Кир присудил младшему мальчику меньший по размерам плащ, хотя он принадлежал другому, а более взрослому, наоборот, на том же основании присудил больший по размеру плащ, то наставник заметил Киру: "Если выступать в качестве судьи для разрешения вопроса о том, что наиболее соответствует каждому, то следовало бы поступить именно таким образом; но поскольку спор был о том, кому именно принадлежит плащ, то следует иметь в виду, кто является настоящим владельцем 10: тот, кто завладел вещью силой, или же тот, кто сам ее сделал или купил".

Определение права как правила и деление его на естественное и волеустановленное

IX. 1. Есть еще третье значение слова "право" - одинаковое с понятием "закон" 11 , если только принять это слово в самом широком смысле, а именно - в значении правила нравственных поступков, обязывающего к выполнению какого-нибудь надлежащего действия. Во всяком случае, необходима обязанность, ибо советы и какие бы то ни было иные наставления, например, правила чести, не имеющие обязательной силы, не заслуживают названия закона или права. Дозволение же, собственно, не есть действие закона, но - отрицание действия, если только на всякое иное лицо не возлагается обязанность не чинить препятствий лицу, которому что-либо дозволено законом. Мы сказали, кроме того: обязанность к выполнению какого-нибудь надлежащего действия, а не просто - правомерного действия, потому что право в данном смысле имеет отношение не только к предмету справедливости, о которой уже была речь, но и к предмету прочих добродетей 12 . Тем не менее, надлежащее в соответствии с этим правом называется справедливым в широком смысле слова.

2. Наилучшее деление права в принятом значении предложено Аристотелем, согласно которому, с одной стороны, есть право естественное, а с другой - право волеустановленное, которое он называет законным правом, употребляя слово "закон" в более тесном смысле. Иногда же он называет его установленным правом. То же различие встречается у евреев, когда они выражаются точно, называя право естественное "митсвот" 13 , а право установленное "кукким", причем первое слово евреи-эллинисты передают греческим словом "справедливость", а второе - греческим словом "повеление".

Определение естественного права, его деление, отличие от того, что называется правом в несобственном смысле

X. 1. Право естественное есть предписание здравого разума 14 , коим то или иное действие, в зависимости от его соответствия или противоречия самой разумной природе, признается либо морально позорным, либо морально необходимым; а следовательно, такое действие или воспрещено, или же предписано самим богом, создателем природы.

2. Действия, к которым относится подобного рода предписание, суть сами по себе должные или недозволенные, и оттого они с необходимостью признаются предписанными или же воспрещенными самим богом; этим признаком такое право отличается не только от человеческого права, но и от права, установленного божественной волею, так как последнее предписывает или воспрещает не то, что само по себе и по самой своей природе есть должное или же недолжное, но то, что недозволено лишь в силу воспрещения и что вменено в обязанность в силу предписания.

3. А для понимания естественного права следует, между прочим, заметить, что нередко обозначением права естественного пользуются не в собственном, но, как любят выражаться школы, в переносном смысле, имея в виду то, что не отвергается естественным правом, подобно тому, как мы уже заметили, нередко называют справедливым то, что свободно от какой-либо несправедливости; и, даже злоупотребляя термином "естественное право", обычно распространяют его на то, что разум признает достойным или наилучшим, хотя и необязательным.

4. Кроме того, следует иметь в виду, что право естественное распространяется не только на то, что находится непосредственно в зависимости от человеческой воли, но также и на многие последствия, вытекающие из актов человеческой воли. Так, например, право собственности в том виде, как оно существует в настоящее время, установлено волей человека; и, однако же, раз оно установлено, то в силу естественного права преступно похищение против воли чужой собственности; оттого, по словам юриста Павла, воровство воспрещено естественным правом 15 ;

оно по природе позорно, по мнению Ульпиана (L.I.D. de Furtis. L. Probrum. D. de verb. significat.), и неугодно богу, как говорит Еврипид в трагедии "Елена":

Насилье богу нелюбо; не грабежом

Богатства следует стяжать, но правдою.

Позорно изобилие неправое.

Доступны сообща всем воздух и земля,

Где всякому дано приумножать свой дом

Без посягательства и без насилия.

5. Естественное право, с другой стороны, столь незыблемо, что не может быть изменено даже самим богом. Хотя божественное всемогущество и безмерно, тем не менее можно назвать и нечто такое, на что оно не распространяется, поскольку то, что об этом говорится, только произносится, но лишено смысла, выражающего реальный предмет, ибо само себе противоречит. Действительно, подобно тому, как бог не может сделать, чтобы дважды два не равнялось четырем, так точно он не может зло по внутреннему смыслу обратить в добро. Именно это самое имеет в виду Аристотель, когда утверждает: "Есть некоторые вещи, самое наименование которых связано с мыслью о порочности". Ибо так же, как бытие вещей, после того как они возникли, и способ их существования не зависят ни от чего иного, не зависят и свойства их, с необходимостью вытекающие из их существа; такова же и порочность некоторых действий при сравнении их с природой существ, одаренных здравым разумом. Надо полагать, что и сам бог судит о себе согласно этому же правилу, как об этом свидетельствуют книги Бытия (XVIII, 25), пророки Исайя (V, 3), Езекииль (XVIII, 25), Иеремия (II, 9), Михей (VI, 2), а также апостол Павел в послании н римлянам (П, 6: III, 6).

6. Однако же иногда некоторое подобие изменения в действиях, предписываемых или воспрещаемых естественным правом, вводит в заблуждение неосторожных, хотя изменяется не самое естественное право, пребывающее неизменным, но каждая вещь, на которую распространяется естественное право, испытывает то или иное изменение. Так, например, если кредитор считает, что он уже получил с меня долг, то я не обязан более ничего платить, но не потому, чтобы естественное право прекратило требовать с меня уплаты моего долга, а потому, что прекратился самый долг. Ибо правильно рассуждает Арриан в комментариях на Эпиктета: "Для того чтобы иметь основания утверждать существование чьего-нибудь долга, недостаточно доказать, что деньги были ему даны взаймы, но следует еще доказать, что обязанность возвратить долг до сих пор еще не погашена и потому остается в силе". Равным образом, если бог прикажет лишить кого-нибудь жизни или похитить чье-нибудь имущество, то это не означает дозволения совершить человекоубийство или воровство, самое наименование которых подразумевает понятия преступления; ни то, ни другое уже не будет ни человекоубийством, ни воровством, потому что они будут совершены по повелению самого всевышнего создателя жизни и имущества.

7. Есть также некоторые правила естественного права, которые предписывают что-нибудь не прямо и непосредственно, а в расчете на известный порядок вещей; так, общность имущества была естественна до тех пор, пока не была введена частная собственность; равным образом то же относится к осуществлению своего права силой до установления гражданских законов.

Инстинкт, как общий для всех животных, так и свойственный лишь человеку, не составляет особого вида справедливости

XI. 1. В своде римского права проводилось разделение незыблемого права, с одной стороны, на общее для животных и человека, которое в более тесном смысле называется естественным правом, и, с другой стороны, на свойственное исключительно людям, зачастую называемое правом народов. Разделение это не имеет почти никакого значения, ибо нет, собственно, восприимчивого к праву существа, кроме способного от природы руководствоваться общими началами, что правильно выразил Гесиод в следующих стихах:

Роду людскому закон даровал всевышний Кронион;

Дикие звери и рыбы, воздушное племя пернатых

Пожирают взаимно друг друга, лишенные правды,

Правда одним нам дана, небожителей дар драгоценный 16 .

Мы не говорим, замечает Цицерон в книге I трактата "Об обязанностях", о том, что у лошадей или львов существует справедливость. Плутарх в жизнеописании Натона Старшего указывает: "По своей природе мы соблюдаем законы и справедливость лишь в отношениях с людьми". Лактанций пишет: "Мы наблюдаем, что всем животным, лишенным разума, сама природа внушает стремление к самосохранению. Ибо они вредят другим ради собственной выгоды, потому что не знают, что вредить есть зло. А так как человеку доступно познание добра и зла, то он воздерживается от причинения вреда другим, даже в ущерб самому себе" (кн. V). Полибий, поведав о том, каким образом люди впервые пришли к согласию, добавляет, что если бы кто-нибудь нанес оскорбление своим родителям или благодетелям, то это не замедлило бы вызвать в прочих негодование 17 , и он приводит основание: "Так как ведь род человеческий отличается от прочих животных свойственным ему умом и разумом, то совершенно невероятно, чтобы люди. подобно другим животным, оставляли без внимания такой поступок, столь чуждый их природе; напротив, такой поступок должен поражать их дух как оскорбление" (кн. VI) 18 .

2. Оттого, когда диким животным приписывают справедливость 19 , это делается не в собственном смысле вследствие наличия у них тени и следа разумности 20 . Впрочем, самый образ действий, установленный естественным правом, свойственен нам наряду с другими животными, как, например, воспитание потомства. Тогда как, напротив, то, что свойственно исключительно нам, как, например, богослужение, не имеет никакого отношения к природе права.

Доказательства существования естественного права

XII. 1. Существование же чего-нибудь, принадлежащего к области естественного права, обычно доказывается или из первых начал, или из вытекающих отсюда следствий. Из этих обоих способов первый отличается большей отвлеченностью, а второй - большей общедоступностью. Доказательство априори [из первых начал] состоит в обнаружении необходимого соответствия или несоответствия какой-нибудь вещи с разумной и общежительной природой. Доказательство же апостериори [от следствий] обладает не совершенной достоверностью, но лишь некоторой вероятностью и состоит в выяснении естественного права путем отыскания того, что признается таковым у всех или, по крайней мере, у всех наиболее образованных народов. Ибо общераспространенное следствие предполагает всеобщую причину; причина же столь всеобщего убеждения едва ли может быть чем иным, кроме так называемого общего смысла.

2. Гесиоду принадлежит часто повторяемое изречение:

Ложным не может быть многим народам присущее мнение.

"Общее мнение достоверно" 21 - говорил Гераклит, полагавший, что "общий смысл" есть наилучшее мерило истины. Аристотель сказал: "Сильнейшим доказательством служит то, когда все согласны с нашим утверждением". А Цицерон утверждает ("Тускуланские беседы", I, письмо 117), что "согласие всех народов в чем-нибудь должно считаться доказательством естественного права". Сенека полагает, что "доказательством истины является то, в чем все сходятся"; а Квинтилиан учит, что "мы считаем истиной то, что признается общим мнением". Не напрасно я, однако же, упомянул о народах образованных, ибо, как правильно отмечает Порфирий, "некоторые народы одичали, огрубели 22 и потому не следует оценку их нравов нелицеприятными судьями вменять в укор человеческой природе". У Андроника Родосского читаем: "У людей, одаренных правым и здравым умом, соблюдается незыблемо так называемое естественное право. Тем же, чей дух болезнен и расстроен, все кажется иначе, и у них ничто не согласуется с предметом. Поэтому не ошибается тот, кто находит, что мед сладок, тогда как больному кажется иначе". С этими авторами не расходится и Плутарх, который в жизнеописании Помпея замечает, что "по природе ни один человек не есть и не был диким и необщительным существом, но он дичает, когда привыкнет предаваться пороку, извращая свою природу; тем не менее, следуя другим привычкам, с переменой образа жизни и места пребывания, он может вернуться к прежней кротости". Аристотель дает следующее описание природы, свойственной человеку: "Существо по своей природе кроткое" ("Топика", V, 2). Он же в другом месте говорит: "Свойственную человеку природу следует наблюдать в тех, кто поступает хорошо и согласно с природой, а не в тех, природа которых извращена" ("Политика", I, V) 23

Деление волеустановленного права на человеческое и божественное

XIII. Другой вид права мы назвали волеустановленным, потому что оно имеет своим источником волю. Такое право бывает или человеческое, или божественное.

Деление права человеческого на внутригосударственное, на право в более тесном и широком смысле по сравнению с внутригосударственным; последнее есть право народов. Разъяснение и доказательство его существования

XIV. 1. Начнем с права человеческого, потому что оно известно большему числу людей. Оно, в свою очередь, бывает или правом внутригосударственным, или же правом человеческим в более широком и в более узком смысле по сравнению с внутригосударственным. Право внутригосударственное есть то, которое исходит от гражданской власти. Власть гражданская господствует в государстве. Государство же есть совершенный союз свободных людей, заключенный ради соблюдения права и общей пользы. Право человеческое в более узком смысле, которое не исходит от гражданской власти, хотя и подчинено ей, бывает различного характера; оно охватывает веление отца и господина и другие, им подобные. Право же в более широком смысле есть право народов, а именно - то, которое получает обязательную силу волею всех народов или многих из них 24 . Я добавил "многих из них" потому, что, кроме права естественного, называемого часто также правом народов, почти не встречается право, которое было бы обще всем народам. Ибо ведь зачастую в одной части земного шара действует такое право народов, которое не имеет силы в остальной, например, о положении военнопленных и о состоянии по заключении мира, о чем скажем в своем месте.

2. Существование же такого права народов доказывается тем же способом, как и существование неписаного внутригосударственного права, а именно - фантом непрерывного соблюдения и свидетельством сведущих лиц. Ибо, по верному замечанию Диона Хризостома, это право есть "приобретение времени и обыкновения". По этому предмету для нас наиболее полезны славные составители летописей.

Деление права божественного на всеобщее и свойственное одному народу

XV.1. Право же, установленное волею божества, в достаточной мере понятно для нас из самого названия; оно имеет непосредственным источником самую божественную волю. Этим признаком оно отличается от права естественного, которое, как мы сказали, тоже можно назвать божественным. К этому праву уместно применить то, что в чересчур общей форме вложено Плутархом в уста Анаксарха 25 в жизнеописании Александра, а именно: не потому бог желает чего-нибудь, что предмет его воли справедлив, но оно потому справедливо, то есть обязательно по праву, что такова воля божества.

2. Право божественное преподано или человеческому роду, или одному народу. Известно, что закон божий был трижды дан человеческому роду: тотчас же после создания человека, затем в целях искупления человеческого рода после потопа и впоследствии Христом ради полного искупления человеческого рода. Эти три закона, без сомнения, связывают всех людей с момента, когда они в достаточной мере дошли до их сведения.

Право древних евреев никогда не обязывало чужестранцев

XVI.1. Из всех народов на земле есть один народ, которого господь в особенности удостоил дарованием закона; это - народ еврейский, к которому Моисей обращается со следующими словами (Второзаконие, IV, 7): "Ибо есть ли какой великий народ, которому боги его были бы столь близки, как близок к нам господь, бог наш, когда мы призываем его? И есть ли какой великий народ, у которого были бы такие справедливые постановления и законы, как весь закон сей, который я предлагаю вам сегодня?". И псалмопевец Давид (псалом CXLVII) воспевает: "Он возвестил слово свое Иакову, уставы свои и суды свои - Израилю, Не сделал он того никакому другому народу, и судов его они не знают".

2. Без сомнения, заблуждаются те иудеи (и среди них Трифон в споре с Юстином), которые полагают, что и другие народы, если хотят спастись, должны принять ярмо еврейского закона. На самом деле закон не связывает тех, кому он не дан. Закон сам гласит о том, кому он дан: "Слушай, Израиль" 26 , и во множестве мест ветхого завета говорится о заключенном с иудеями союзе, самый же народ Израилев называется избранным народом божиим, истинность чего свидетельствует Маймонид, ссылаясь также на одно место из Второзакония (XXXIII, 4).

3. Мало того, среди самих евреев всегда проживали некоторые чужестранцы "благочестивые и имеющие страх божий", как, например, некая сирофиникиянка (евангелие от Матфея, XV, 22) или некий центурион Корнилий (Деяния св. ап., X, 2), или, наконец, "некоторые из благочестивых эллинов" (Деяния св. ап., XVIII, 4), по-еврейски - "благочестивых из числа язычников", о чем можно прочесть в Талмуде, в разделе о царе 27 . Состоящие в законе называются в книгах Левит "сыном чужеземца" (XXII, 25) и "необрезанным чужеземцем" (XXV, 47), где халдейский толкователь [парафраст] добавляет к этому месту название "необрезанный поселенец". Эти люди, по словам самих еврейских учителей, должны были соблюдать законы, данные Адаму и Ною, воздерживаться от идолопоклонства, от пролития крови и от многого другого, о чем будет упомянуто в своем месте, но они не были обязаны соблюдать в той же мере собственно израильские законы. Тогда как Израилю не полагалось вкушать мяса животных, погибших своей смертью, чужестранцам, живущим среди них, это не было воспрещено (Второзаконие, XIV, 21). Лишь в некоторых законах евреев особо предусмотрено непосредственное распространение их на чужестранных поселенцев в той же мере, как и на коренное еврейское население.

4. Чужестранцам, пришедшим из других земель и не подчинявшимся еврейским установлениям, было, однакоже, дозволено поклоняться богу в иерусалимском храме и приносить ему жертвы в особом месте 29 , отдельно от израильтян; (кн. I Царств, Вульгата, III Царств, VIII, 41; кн. II Маккавейская, III, 35: евангелие от Иоанна, XII, 20; Деяния св. aп., VIII, 27). Ни Елисей, обращаясь к сирийцу Нахману 30 , ни Иона, обращаясь к ниневиянам, ни Даниил - к Навуходоносору, ни пророки, обращаясь в посланиях к жителям Тира, моавитянам и египтянам, никогда не указывают им на необходимость принять закон Моисеев.

5. Сказанное о законе моисеевом в целом относится, в частности, к обрезанию, которое составляло как бы приуготовление к закону. Важно лишь то, что закону Моисееву были подчинены лишь израильтяне, закону же обрезания - все потомство Авраама; оттого о том, что иудеи принудили идумеев произвести обрезание, можно прочесть в истории евреев и у греческих историков. Поэтому те народы, которые наряду с Израилем соблюдали обрезание (о многих из них упоминают Геродот, Страбон, Филон, Юстин, Ориген, Климент Александрийский, Епифаний, Иероним) 31 , по всей вероятности, произошли от потомков Измаила, Исава или Кефуры 32 .

6. Впрочем, к другим народам относится следующее место из послания апостола Павла к римлянам (II, 14): "Ибо когда язычники, не имеющие закона, по своей природе 33 (то есть следуя нравам, ведущим свое происхождение из древности, если только кто-нибудь не предпочтет слова "по природе" отнести к предшествующему, дабы противопоставить язычников иудеям, которым закон преподавался с самого рождения) законное делают, то, не имея закона, они - сами себе закон; они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие друг друга". И еще следующие слова там же (26): "Итак, если необрезанный соблюдает постановления закона, то его необрезание не вменится ли ему в обрезание?". Правильно, следовательно, в истории Иосифа Флавия ("Иудейские древности", кн. XX, гл. 2). Анания поучал Изата Адиабейца (Эзата, как его называет Тацит), что праведно служить богу и пользоваться его благоволением может и необрезанный 34 . И если чужестранцы обрезаны и в силу того подчинились закону (как разъясняет Павел в посланиях к галатам, V, 3), они сделали это отчасти затем, чтобы получить права гражданства, ибо прозелиты (т.е. новопринятые, по-еврейски - покровительствуемые правосудием) пользовались всеми правами наравне с израильтянами 35 (кн. Чисел, XV, 15); отчасти же и с той целью, чтобы удостоиться благ, обещанных не всему человеческому роду 36 , но исключительно только еврейскому народу. Тем не менее я не могу отрицать того, что в последующие века у некоторых утвердилось ложное мнение, будто бы вне иудейского закона нет спасения.

7. Из всех приведенных нами свидетельств следует, что на нас никоим образом не распространяется еврейский закон в той части, в какой он является законом в собственном смысле. Ибо обязанность подчинения, кроме права естественного, имеет источником волю законодателя. И нельзя найти никаких указаний на божественное повеление, чтобы этот закон соблюдали другие, кроме израильтян. Что же касается нас, то не имеется никакой нужды в доказательствах отмены закона, ибо не могло быть отмены его в отношении тех, кто никогда не был ему подчинен. С израильтян же была снята обязанность соблюдения их обрядов тотчас же по возвещении евангельского закона, что было совершенно ясно открыто главе апостолов (Деяния св. ап., X, 15); в отношении же прочего закон был отменен с прекращением существования народа израильского как такового после разрушения и опустошения Иерусалима без надежды на восстановление.

8. Мы же, чужеродцы, не для того уверовали в пришествие Христа, чтобы только освободиться от закона Моисея; но тогда как прежде мы могли иметь лишь весьма смутную надежду на благость божию, ныне в силу формального обещания мы укрепляемся в надежде на объединение в одну общую церковь с сынами еврейских патриархов после отмены их закона, который отделял их от нас как бы некоторой преградой (см. посл. ап. Павла к ефесеям, II, 14).

Какие доводы могут извлечь христиане из древнееврейского права и каким образом это возможно?

XVII. 1. Так как, следовательно, мы показали, что закон, данный через посредство Моисея, не может уже возложить на нас прямых обязанностей, то посмотрим, не может ли он иметь какое-нибудь применение как в вопросах права войны, так и в иных подобного рода вопросах. Знать это важно во многих отношениях.

2. Во-первых, несомненно, что предписания еврейского закона не противоречат праву естественному. Ведь так как естественное право, как сказано выше, вечно и незыблемо, то бог, которому чужда неправда, не мог предписать чего-либо, противного этому праву. К тому же закон Моисея называется совершенным и верным (псалом XIX, Вульгата, XVIII, 8), а в глазах апостола Павла он свят, справедлив и добр (поcл. к римлянам, VII, 12).

Здесь я веду речь о велениях закона, так как о дозволениях следует поговорить подробнее. Ведь дозволение, предоставляемое законом (ибо сюда не относится чисто фактическая возможность, означающая отсутствие препятствия), может быть или полное, то есть дающее право на какое-нибудь дозволенное действие, или же неполное, то есть сообщающее действию лишь безнаказанность среди людей и право требовать от других не чинить препятствия дозволенному действию.

Как из дозволения первого рода, так и из любого предписания следует, что постановление закона не противоречит естественному праву, с дозволением второго рода дело обстоит иначе 37 .

Но редко приходится допускать последнее, а так как слова, содержащие дозволение, обычно ведь бывают двусмысленны, то вопрос о том, к какому роду относится то или иное дозволение, следует предпочтительно толковать согласно праву естественному, а не заключать от способа дозволения к праву естественному.

3. К сделанному замечанию довольно близко по смыслу другое. Дело в том, что верховные правительства христианских народов могут издавать законы в таком же смысле, как и законы, изданные через Моисея, кроме таких, которые по существу относятся ко времени, когда ожидалось пришествие Христа и когда еще не было возвещено евангелие, а также поскольку Христос сам не установил чего-либо противоположного по роду или виду. За исключением трех приведенных оснований, невозможно придумать причины, почему то, что некогда было установлено Моисеем, теперь могло бы оказаться недозволенным.

4. Третье соображение может быть следующего рода. Что-либо, относящееся к тем добродетелям, соблюдение которых требует Христос от своих учеников, могло быть предписано уже законом Моисеевым, а потому и теперь, если не в еще большей мере, должно соблюдаться христианами 38 . Основанием для такого соображения служит то обстоятельство, что добродетели, предписываемые христианам, как то: смирение, терпение, благотворительность, требуются ныне в большей мере 39 , нежели по постановлению еврейского закона, и совершенно понятно почему, так как и обещания небесных наград в евангелии сделаны гораздо яснее. Оттого ветхий завет по сравнению с евангелием оказывается менее совершенным и небезупречным (посл. ап. Павла к евреям, VII, 19; VIII, 7), ибо цель закона, как сказано, есть Христос (посл. к римлянам, X, 5), закон есть приуготовление к пришествию Христа (посл. к галатам, III, 25). Равным образом, постановление ветхого завета о соблюдении субботы и другое о десятине 40 налагают и на христиан обязанность не менее одной седьмой части своего времени посвящать богослужению и не менее одной десятой части своих доходов обращать на содержание тех, кто занят совершением священнодействий или посвящает себя выполнению сходных благочестивых обязанностей.

Гуго Гроций – латинский вариант имени и фамилии нидерландского политика, правоведа и писателя Гуго де Гроута (Hugo de Groot).

Гуго де Гроут появился на свет 10 апреля 1583 года в городе (Delft) в семействе обеспеченного и высокообразованного Яна де Гроота (Jan de Groot) и Алиды ван Оверсхи (Alida van Overschie). Известно, что дед Гуго по отцовской линии происходил из немецких дворян, бабушка-голландка, носившая фамилию Гроот, была родом из Франкфурта-на-Майне (Frankfurt am Main), а отец имел возможность окончить университет в (Leiden).

Отец с младенчества растил сына гуманистом, приобщал к наукам. К 8-ми годам Гуго знал книги Аристотеля и учел сочинять стихотворения по-латыни. Он идет по стопам отца и поступает в Лейденский университет в возрасте 11 лет. Возможность стать студентом в таком юном возрасте представилась благодаря тому, что ректором был родной дядюшка Гуго – Корнелис Грот (Cornelis Groot). Гуго поражал педагогов и однокурсников своими глубокими знаниями.

Окончив учебу в 1598 году, 15-летний Гуго поступает к знатному чиновнику и дипломату Йохану ван Олденбарневелту (Johan van Oldenbarnevelt) личным секретарем и сопровождает его в поездке во Францию. Там он присутствовал на встрече с Генрихом IV (Henry IV), поразил его своими интеллектуальными способностями и кругозором и заслужил прозвище «Чуда Голландии». Во время этого визита Орлеанский университет присвоил ему звание доктора юриспруденции.

По возвращении в Нидерланды Гуго начинает адвокатскую деятельность и одновременно занимается научными исследованиями.

Вернувшись на родину, он занялся адвокатурой, выступая иногда и на учёном поприще. К научным трудам относится подготовка к публикации текста с обширными комментариями и издание книги Марциана Капеллы (Martian Kapel) «Satiricon». Одновременно он пишет трагедии на латинском языке, подражая древним авторам. В 1599 году Гуго Гроция назначают адвокатом в , а с 1601 года – государственным историографом Нидерландов.

Гуго Гроций пользовался уважением при дипломате Йохане ван Олденбарневелте, быстро поднимался по служебной лестнице, получив в 1605 году назначение личного советника Олденбарневелта. Следующие посты – генеральный адвокат-казначей Нидерландов и их колониальных владений. С 1613 года Гуго назначен мэром Роттердама (Rotterdam).

Успехам в карьере сопутствует счастливая личная жизнь. Он обвенчался в 1608 году с Марией ван Рейгерсберген (Maria van Reigersberg). У них родилось 8 детей, четверо из них умерли в детстве. Жена поддерживала его в сложные годы, была опорой всей семьи.

ВАМ ПРИГОДЯТСЯ СТАТЬИ

Международное право

Изучение международного права привлекало Гроция и ранее, но серьезным его исследованием он занимается с 1604 года , когда начал принимать участие в судебных заседаниях по обвинению нидерландских купцов в захвате корабля, принадлежавшего Португалии.

Эта ситуация возникла из-за враждебных отношений между Испанией, включавшей в свой состав Португалию, и Голландией. Хотя нападения на чужие корабли были запрещены Ост-Индской торговой компанией, в 1603 году голландцы под командованием Якоба Ван Хемскерка (Jacob Van Heemskerk) захватили нагруженный драгоценным китайским фарфором корабль португальцев «Santa Catarina». Фарфоровые изделия привезли в Амстердам (Amsterdam) и продали на аукционе за колоссальную сумму денег. Португальские власти требовали возмещения убытков. Такая ситуация спровоцировала международный конфликт.

Гуго Гроция назначили в качестве защитника с голландской стороны.

Теория естественного права

Молодой адвокат пишет научный труд «Об Индиях» («De Indis»), опираясь на теоретические положения естественного права, нарушенного португальской стороной. Гроций говорит о том, что море является общей территорией, и любая страна может использовать ресурсы в его пределах, поэтому грабеж одного корабля другим не является преступлением.

Взгляды Гроция вызывали бурные споры международного характера: например, Англия утверждала, что морские просторы нужно поделить так же, как и сушу, и поэтому морская территория вокруг островов Британии должны быть строго под контролем Англии.

При жизни полный текст работы не был напечатан, ее нашли случайно после смерти мыслителя в 1864 году и только тогда издали под заголовком «Комментарии о праве добычи» («De Jure Praedae commentarius»).

Гроций углубляется и в философию военных действий, анализируя ее причины.

Философия

Гуго оказался включенным в философско-религиозную полемику, которая была очень острой среди представителей различных протестантских движений в Нидерландах.

Лидером этой полемики выступал специалист в области теологии из Лейдена Якоб Арминий (Jacob Arminius), идеи которого были сформулированы в изданной посмертно, в 1610 году, книге «Возражение» («Ремонстрация»). Одна из ее центральных идей – отрицание божественного предопределения и провозглашение свободы воли. Отсюда вытекали призывы к уважению разных религий, к свободному выбору веры и протест против насильственного насаждения той или иной веры. Идеи Арминия поддерживали Йохан ван Олденбарневелт, Гуго Гроций и многие другие влиятельные лица.

Представители власти в Голландии, лидером среди которых тогда был Олденбарневелт, не устраивали гонений на последователей Арминия, а Гуго Гроцию было поручено составить текст эдикта, разъясняющего позицию государства.

В 1613 году появилась книга Гроция о церкви и государстве.

Гроций в ней утверждал, что для стабильного существования государства необходима вера в Бога, но при этом не существенно, какую именно систему религиозных убеждений разделяет тот или иной гражданин. Однако эдикт произвел не примиряющее действие, а привел к возникновению вооруженных конфликтов, которые урегулировали государственные войска. В 1618 году учение арминианства подвергнуто критике как еретическое на заседании Синода в Дордрехте (Dordrecht). Олденбарневелта судили и казнили, а Гроция заключили в тюрьму цитадели Лувестейн (Het loevestein) на реке Маас (Maas) без возможности помилования.

В 1621 году Гроций, благодаря изобретательности его супруги, бежит из темницы, спрятавшись в ящик с личной библиотекой, переодевается бедным каменотесом, переходит границу с Францией, оправляется в Париж просить защиты и помощи. Людовик XIII лично назначает Гроцию денежное пособие. В дальнейшем в столице Франции будут написаны самые знаменитые его работы.

Философско-правовая концепция

В парижский период жизни Гроций продолжает работать над книгой «О правде Христианской Религии» («Bewijs van den waren Godsdienst»). В Голландии ее начальные части на нидерландском языке напечатали в 1622 году, а на латыни – в 1627 году. Эта книга сделала автора знаменитым не только как глубокого мыслителя, но и как мастера художественного слова и поэта.

Труд «О праве войны и мира»

Гроций был увлечен затронутой в работе «Об Индиях» проблематикой. Еще в тюремном заключении он начинает, а в 1625 году заканчивает рукопись «О праве войны и мира» («De jure belli ac pacis»). Он горячо протестовал против столкновений между странами, для которых зачастую находятся ничтожные причины и поводы.

Свои взгляды он раскрывает, опираясь на идеи предшественников – идеологов международного права XVI века, профессоров Саламанкского университета, которых он называет своими учителями и наставниками:

• Франсиско де Виттория (Francisco de Vittoria);
• Франсиско Суареса (Francisco Suarez).

Свой труд, вышедший под окончательным названием «Три книги о праве войны и мира» («De jure belli ac pacis libri tres ») Гроций посвятил Людовику XIII.

Политико-правовое учение

Труд «Три книги о праве войны и мира» целиком опирается на идеи естественного права , соблюдение которого обязательно для всего человечества:

• В части I философ анализирует причины войн, размышляя о природной и военной справедливости, разделяя все крупные и мелкие вооруженные конфликты на справедливые и несправедливые;
• В части II Гроций выделяет справедливые причины для развязывания военных действия, среди которых потребность в самообороне, возмещение нанесенного ущерба и наказание за несправедливые действия;
• В части III мыслитель предлагает правила ведения войн и пути прекращения войн на Земле.

Книга стала такой популярной, что в течение 150 лет была переведена на несколько европейских языков и издана 77 раз по-французски, по-немецки, по-английски, по-испански и др.

На идеи, изложенные Гроцием, опираются юристы последующих веков.

Цитаты

1. Уверен, что необходимо соблюдение права народов во время военных конфликтов и в мирное время…
2. Меня ужасает, что в христианском мире применяется вооружение по самым малейшим поводам и люди не помнят об уважении друг к другу и к Богу…
3. Неуважение права, Бога и человека, как безумие, толкает человека на развязывание международных вооруженных конфликтов…

Дипломатическая служба

Гроций очень хотел возвратиться в Нидерланды, но ему было отказано, так как он не отрекся от своих убеждений, которые были причиной ареста, и не стал публично признаваться в своей неправоте. Поэтому, приехав в Роттердам в 1631 году, он не имеет ни малейшего шанса остаться на родной земле и едет в Гамбург, затем с 1634 по 1645 годы выполняет функции шведского посланника во Франции.

В 1645 году он отправился в Стокгольм подать в отставку и на обратном пути попал в шторм в Балтийском море. Гроция выбросило на берег у города Росток, где 28 августа 1645 года он умер.

Похоронен знаменитый правовед и философ в Новой Церкви (Nieuwe Kerk) в родном городе Дельфт.

Основные достижения

Гроция называют основоположником договорной теории происхождения государства, представляющего собой союз, заключаемый по доброй воле во имя всеобщего блага и ненарушения всеобщих прав, во имя спокойствия и мирного существования. Задача государственной власти – контролировать ненарушение этих прав и защищать гражданские права и свободы.

Высшая форма власти – суверенитет, когда волеизъявление правителя может изменить исключительно он сам или его преемник.

Идеи Гроция вошли в формулировки Устава Организации Объединенных Наций и до сих пор актуальны в международной политике и в деятельности всемирных организаций, в разработке соглашений между государствами и других нормативно-правовых актов.

Учреждена Международная премия имени Гуго Гроция – награда, которая вручается журналом «Международное право», посольством Королевства Нидерландов в России и Информационным центром ООН в Москве за заслуги в международной политике и в деле сохранения мира.

Дочитали до конца! Поставьте пожалуйста оценку